Никогда не угадаешь, что сделает человек вроде бы хорошо знакомый. Только смерть прерывает превращения человеческие, а пока жив – он есть источник неожиданностей. Что может быть общего у пророка с рынком недвижимости? Даже помыслить невозможно о том, что он станет его активным участником. Тем более – Иеремия, который всегда позиционирует себя как юродивого и несгибаемого диссидента.

Случилось так, что столица мира была вновь осаждена неприятелем. Собственно, осада шла волнами, потому что халдеям периодически не хватало продовольствия и они были вынуждены отлучаться для очистки соседних деревень. Так что кольцо осады то сжималось – то разжималось. Во время ослабления натиска иерусалимцы немного укреплялись духом – перед следующими схватками. А как халдеи возвращались под стены города, гружёные добычей, так начинались плачь и скрежет зубовный.

Иеремия же всё это время неустанно ведёт пораженческую агитацию и пропаганду, утверждая, что это Господь послал захватчиков на Иерусалим за грехи его. И громко призывал народ к покаянию и добровольной сдачи в плен. Его бы давно убили – но как пророк он доказал свои профессиональные способности, а такое дорогого стоит. Кроме того, он страдал эпилепсией – и люди как-то привыкли не очень обращать внимание на истерику больного человека. Кроме того, Иеремия был признанный юродивый, на которого население смотрело, как на забаву и городскую достопримечательность: не даром же он всё время жалуется, что его никто не слушает и все смеются тому, что он говорит. Это эффект Кассандры: тот, кто говорит действительно важное, выглядит дурачком и маргиналом. А ловкие жулики и краснобаи всегда уважаемы и исполнены собственной важности. Таков закон человеческого общежития.

Но всему же есть свой предел: Иеремия так долго пропагандирует необходимость 70-летнего очистительного рабства для еврейского народа, что идея постепенно начинает проникать в массы. Власти предержащие это заметили и огорчились: капля таки точит камень частым паденьем. Моральный дух защитников города снижается – но растёт численность пятой колонны, в которую начинают вливаться люди сильные. Царь вызвал пророка на ковёр и по-отечески, ласково стал уговаривать его снизить накал антиизраильщины в своих лекциях и перевести их в более конструктивное русло. Но Иеремия ответил начальствующему в городе, что он говорит только то, что ему велит Господь, причём под страхом смерти. И что Бога он боится больше, чем царя. Руководству пришлось подвергнуть пророка превентивному заключению. Тюрьма в древнем Иерусалиме была просто участком царского двора, где сидела охрана и узники. Никто Иеремию не бил и в колодки не одевал: ему только не разрешили выходить из тюрьмы. А гостей принимать он мог сколько угодно. В тюрьме у него случилось видение, касающееся рынка недвижимости: ему велели во сне купить участок земли, который ему должны предложить завтра. Положение же на рынке земли было совершенно безнадёжным: город снова в осаде и жителей его вот-вот приберёт смерть. Рынок просто рухнул – ибо кому в такой ситуации нужно больше 2-х метров земли на душу? Самое время её продавать и ни в коем случае не покупать: цены на недвижимость упали до самого низкого уровня.

На следующий день в тюрьму приходит двоюродный брат Иеремии и просит его купить семейный участок – родственники очень оскудели и продают последнее. Вместо того, чтобы поднять брата на смех, пророк решает использовать казус для своей агитации и соглашается. Землю в такой ситуации покупает только сумасшедший: по Иерусалиму пробежал слух о неслыханном деле и народу в зиндан набралось видимо-невидимо. У них на глазах неспешно выполняются все юридические формальности и взвешивается на весах серебро в уплату. Иеремия торжественно вручает купчую запись своему юрисконсульту и громко просит его хранить её долго и тщательно, ибо земля здесь снова будет покупаема. \Иер.32,8-15\. Досужие иерусалимчане развесили уши и не знают что и думать по этому случаю.

Между тем Иеремия, закончив дела низменные, стал громко молиться, пользуясь сугубым вниманием аудитории. Молитва эта, как и сам человек, представляла была причудливой смесью возвышенного и земного. Сначала он славит Господа и благодарит Его за милость: у него на глазах беззаконие отцов возвращается в горло детей. Потом вспоминает о том, как Моисей вывел народ из Египта и как трудно ему было вести необузданных нечестивцев, и сколько их ему пришлось ликвидировать за скандальность и недоверие. Со скорбью отмечает, как евреи возгордились и отвернулись от Него – но вот большая радость: скоро уже их всех вырежут захватчики. И спрашивает внезапно: так зачем же Ты велел мне купить землю гибнущую?

Творец ответил ему немедленно и как обычно: развёрнутой проповедью. Сначала Он посетовал на вопиющую неблагодарность ИБН – пока они еле дышали, то цеплялись за его подол, как ребёнок за материнскую юбку. А как отъелись – тут же перестали узнавать на улице. За это нечестие ныне большая часть из них будет уничтожена за грехи, накопленные в течение многих поколений. Но земля эта пустой не останется: Я соберу всех рассеянных на чужбине, очищенных длительными страданиями от скверны чужого идеала и верну обратно. И заключу с ними новый завет, ибо старый уже уничтожен предательством этих людей. Но с их правнуками всё будет иначе: Я вложу в их сердце прямое знание сути вещей так, что они будут бояться Меня во все дни жизни своей. И страх перед Богом будет такой, что они более не отступят от закона. И тогда я посажу их на этой земле твёрдо \Иер.32, 37-41\. Так что землю эту будут покупать и ценится она будет высоко.

Но это ещё не всё: люди, толкущиеся на улицах города, разнесли проповедь Иеремии о рынке недвижимости – но бизнесмены народ недоверчивый. Спустя некоторое время капитаны иерусалимского бизнеса явились в тюрьму и попросили повторить странные прогнозы на предмет социально-экономических перспектив Израиля. Господь внял их молитвам и обратился к пророку с длинным откровением, дабы успокоить сомневающихся. Снова и снова в преамбуле пророчества Иеремия долго выговаривал слушателям за то, что они утратили все идеалы и творят разные беззакония. Деловые люди на сей раз не торопили его и не смеялись над ним: все понимали – у проповедника работа такая. Завершив инвективу, Иеремия уверенно толкует о грядущем хозяйственном возрождении Израиля, поднимании его с колен и прочих прельстительных вещах. «Так говорит Господь: на этом месте, о котором вы говорите: «оно пусто, без людей и без скота» - в городах иудейских и на улицах Иерусалима, которые пусты, без людей, без жителей и без скота – опять будет слышен голос радости и голос веселия, голос жениха и голос невесты» \Иер. 33,10-11\. Долго-долго ещё говорил деловым людям пророк, какие тут будут тучные пажити и обильные стада, сколь много будет детей и радости человеческой. Нигде не написано, но надо полагать, что после таких откровений вся социально-политическая ситуация в городе стабилизировалась. А то, что Иеремия говорил про то, что такое благо станется только через три поколения, люди пропустили мимо ушей – как прогноз неприятный и потому – неправильный.

1. Служебная инструкция пророка
   
2. Резвая верблюдица и дикая ослица
   
3. Вселенский блуд
   
4. Люди, умные на зло
   
5. Мера социальной защиты
   
6. Преданные корысти
   
7. Люди, лгущие до усталости
   
8. Соблазн культуры
   
9. Земля живых
   
10. Внутренний эмигрант
    
11. Предсказание тотального уничтожения
    
12. Затравить диссидента
    
13. Ослиное погребение
    
14. В лапах политкорректности
    
15. Ксенофобы и ксенофилы в древности
    
16. Рабство как подвиг народа
    
17. Отмена принципа коллективной ответственности