Благостным был конец 16-го века на территории России: гражданская война завершилась, опричники занялись сельским хозяйством, Кощей Бессмертный умер. Кончились массовые казни – но кончились и великие дела. Великие бояре от застарелого страха ходят осторожно, холопы смирно пашут землю, царь работает звонарём, а канцлером у него служит Иван Дурак – наимудрейший человек. Он всех перехитрил, передураковал и переумничал – а нынче пожинает плоды своего профессионализма. Однако не всё так гладко в сказочном государстве: безутешная вдова Кащея – Баба Яга – не может простить Иванушке Дураку убийства своих детей. Страшные, тёмные силы просыпаются в русском народе на фоне внешнего благополучия и тишины.

Ой ты гой еси, царь Иван Васильевич! На кого же ты нас покинул! Нету правды на земле, как закрылись твои очи ясные – не стало нас кому казнить, но некому теперь и миловать. Это обиднее всего – ибо народ очень хочет иметь Отца пусть сурового – но тёплого. Холодного и отстранённого он не хочет иметь, так как уверен чисто по-бабьи: раз не бьёт – значит не любит. Диалектики народу не занимать: правда всегда ходит в обнимку с кривдой и хоронят их тоже вместе. Многим, очень многим вдруг стало скучно на Руси великой и святой: Федор Иванович царствовал незаметно, а Борис Годунов молча строил вертикаль власти.

Иванушка Дурачёк, получив Перо Жар-Птицы и полцарства в придачу, надумал от большого ума изменить сказку. Либерал и реформатор, он решил вывести Россию на европейский путь развития и приобщить её к цивилизации. Захотелось ему отринуть страшное прошлое и создать светлое будущее прямо на крови и пепелищах. Баба Яга молча глядела на усилия прекрасного администратора: тебе ли, сиротинушка, тягаться с народным мифом? И точно: все благие намерения немедленно оборачивались тёмной стороной. Ввёл он правильное налогообложение – и заголосили вотчинники: Грозный только головы снимал, а этот недоимки взыскивает за такие старые годы, о которых все уже забыли. Клир православный уравнял со светскими феодалами – чтоб бюджет пополнить и сбалансировать основательно. А то ведь молиться все горазды, а доходами от громадных земель поделиться нет сил. А ведь в Писании сказано: «Отдайте Богу Богово, а кесарю – кесарево». Стало быть, одному Богу служить нельзя, раз причастен к мамоне. Наконец, Бориска совсем уже пустился берега – разрешил английским купцам торговать в России. Именитое купечество громко зашептало: Иванушка Дурачёк продался Мировой Закулисе. На всех базарах торговый и просто досужий люд открыто говорил про то, что убивец дома ходит в иноземном кафтане, курит табак и пользуется Интернетом. И что покойный благодетель его Кащей Бессмертный, если б знал про такое, так давно б сварил в кипятке покруче. Быть большой беде – пророчествовали Знающие Люди на базаре. Понятное дело, что никто не догадывался, что стоит за этими разговорами вдовая Баба Яга.

Когда общественное недовольство либеральными реформами достигло предела, все имущие сословия объединились и слёзно ударили челом царю на его же шурина: уйми, кормилец, супостата! Хотим, чтобы было всё по прежнему: налоги платить – как Бог на душу положит, иноземных конкурентов не знать и фискальных чиновников не ведать. Уж лучше головы рубить, чем так-то старину рушить. Серьёзные аналитики писали в газетах и по телевизору: Борису свет Федоровичу следует сосредоточиться на восстановлении народного хозяйства, укреплении правовой системы и смягчении нравов, разболтавшихся в период опричнины. А европеизация России ещё не созрела – если и созреет когда –нибудь. И в любом случае – это дело Петра 1-го, а не Бориса Годунова: всему своё время.

Хотя за слезами народными стояла Баба Яга, но всё же у этих слёз были веские основания: Иван Дурак изменил не только стиль, но существо управления страной. Царь Иван Васильевич по стилю и существу правления ничем не отличался от привычных ордынских ханов. И в гневе его беды не видели – обычай сохранялся. Годунов же покусился на святая святых: трёхвековую традицию абсолютного произвола. Он выстраивал новое правовое поле, при котором топор становится средством сугубо вспомогательным, а финансовая петля затягивается всё туже. Не то, чтобы люди сильно оскудели – просто заметили, что крыша протекает. Батюшка Иван Васильевич подравнивал всех бояр по росту, а сынок с Окаянным Тихоней взялся взялся унифицировать всё население. Мужиков закрепостили, бояр обесчестили, а теперь стали вводить фискальное равенство. А там, глядишь, придёт порядок совсем иного рода – такой, что прадеды в гробах перевернуться.

Лучше всего либеральные реформы было бы проводить Ивану Грозному – но он был тогда занят опричниной. И сил, и авторитета у него было достаточно, чтобы затолкать Россию в рыночные отношения и Европу одновременно. А у преемников извечная мука: ума палата при полном бессилии. Великие дела требуют великих людей – но их запас всегда кончается не вовремя.

Кардинал Мазарини попал в положение Годунова через 60 лет. Те же проблемы: от заговоров крышу сносит, казни не помогают – лучше в гражданскую войну поиграть. У кардинала всё выгорело только потому, что три мушкетёра поддержали его политику – без отважных рыцарей Александра Дюма извели бы его французские бояре.

За Ивана Дурака горой стояла его сестрица Алёнушка. И в нашем случае Бориса Фёдоровича подпирала его сестра – царица Ирина. Говорят, была она очень не глупая женщина и хорошая жена – но детей не имела. Радикальная оппозиция хотела, ссылаясь на государственные интересы, отправить её в монастырь. Имея при этом в виду, что брат её, не далее как через день, поедет ещё дальше. Подковёрные мудрецы очень разумно и правильно говорили, что династия осталась без наследника и промедление грозит смутой. Их правота была настолько очевидной, что Годунову пришлось пойти на уступки немалые – и всё осталось по старому. Тихо было на Руси в конце 16-го века: все набирались сил перед грядущими испытаниями.

От судьбы не уйдёшь, как и суженого на коне не объедешь – Федор Иванович умирает в 1598 году, оставив страну без преемника. Линия Вещего Олега завершилась и Борис Фёдорович выходит на финишную прямую: Перо Жар-Птицы уже у него в руках. Механизм власти в России не допускал мягкой посадки с большой высоты: здесь наверх взбирались по трупам – а потому и спускались только вниз головой. Наимудрейшему Иванушке Дурачку была только одна дорога – на самый верх. В 47 лет \ как Ленин\ , будучи здрав умом и силён духом, он взялся за организацию внеочередного съезда партии, продуктивно используя им же выпестованный в течение 20 лет административный ресурс. Неудивительно, что Земской Собор единогласно, в едином порыве передал ему Шапку Мономаха. Выступающие на съезде проникновенно говорили, что товарищ полностью созрел для должности царя всея Руси. Он десять лет правил страной вместе с Кащеем Бессмертным – обучаясь у него азам и тонкостям администрирования громадных земель. А К.Бессмертный, при всех его странностях, был великолепным учителем. Потом Борис Фёдорович 15 лет правил Россией вместо тихого Фёдора – и показал себя исключительно талантливым руководителем и организатором. Конечно, он был для ушедшей династии таким же родственником, как седьмая вода на киселе, но 25 лет аппаратной работы на важнейших постах не сделали его самовлюблённым индюком – товарищ не зазнался, остался вполне демократичным и доступным критике. О других претендентах никто не вспоминал – противостоящие ему князья были людьми помельче и попроще. Не знавший удержу деспотизм царя Ивана извёл самостоятельных и гордых да приучил всех замахиваться только на пустяки.