КИНОПОВЕСТЬ

51.

Куве искал деньги. Громко ругаясь, понося на чем свет стоит, Адылбека, Турсуна и всех остальных, кто попадался ему на грязный язык. Он обыскал весь мазар, в который раз переворачивал камышовые маты, тыкал в потолок палкой с ножом на конце. Пытался даже копать в подозрительных местах. Все тщетно. Сумки с деньгами нигде не было. Куве, успевший за этот час сходить в коттедж, то и дело прикладывался к очередной бутылке коньяка. Вне себя от бесполезных поисков, он решил снова пройти к обрыву и поискать Адылбека. Вдруг тот не разбился и лежит раненый, где-нибудь на уступе. Он же мертвого тела шейха не видел! Чтобы своими глазами убедиться в смерти заклятого врага, замакима пошел напрямик, проламываясь разъяренным кабаном через кустарники, злобно оглядывая местность и тыча пистолетом по сторонам при каждом шорохе.

52.

Гульнар была немало поражена, когда обнаружила немого паренька-девочку на том же месте, где они до этого расстались. Ведь, женщина заглянула сюда на всякий случай.
“Паренек” беззвучно плакал, прячась в кустах. При виде Гульнар он заплакал еще сильнее и когда она подошла уткнулся ей в грудь.
Оставаться здесь было опасно, мог в любую минуту появиться вооруженный Куве. Поэтому без лишних разговоров Гульнар повела своего подопечного к пещере. “Мальчик” не стал упираться.
– А зачем ты здесь сидел? Почему не пошел в пещеру, не спрятался там? Ты же слышал выстрелы? – говорила Гульнар на ходу, стараясь ласковым голосом успокоить “паренька”.
Тот молча вздрагивал от немых всхлипываний худыми плечами.
Тогда женщина заглянула ему в глаза:
– Тебя здесь отец оставил? Наверное, сказал: “Сиди и не двигайся!” И ты сидел?
“Паренек” утвердительно кивнул головой.
– Эх, ты! – Гульнар в порыве чувств, крепко обняла девочку в мальчишеской одежде и поцеловала в лоб.
Пройдя некоторое расстояние молча, поминутно оглядываясь, не идет ли откуда Куве, Гульнар спросила:
– Скажи, мой хороший, а ты не видел случайно в руках у отца черную сумку?
Немой ткнул на нее пальцем, спросил глазами: “Твоя?”
– Да, – ответила Гульнар и руками показала размер сумки. “Паренек” утвердительно кивнул головой.
– Где? – остановилась, не веря удаче, Гульнар. – В пещере?
“Мальчик” отрицательно покачал головой и жестом показал, чтобы она следовала за ним.

53.

Куве под обрывом тела Адылбека не нашел. Зато обнаружил широкий куст со свежеобломанными ветками. Скорей всего шейх упал тут и спасся.
– Неужели, собака, остался живой! – громко взвыл от бессилия замакима.
Теперь уже матеря небо и проклиная всех богов, он с утроенной энергией бросился на поиски шейха. Без него найти сумку с деньгами в громадном лесу было невозможно.

54.

Гульнар с “мальчиком” вышли к поляне с противоположной стороны от мазара, к одинокому бабай-ореху. Выходить на открытое пространство было крайне опасно. Но как это объяснить немому другу? Тем более, когда он побежал с радостной улыбкой блаженного к месту, где, по его мнению, лежала сумка. Гульнар ничего не оставалось делать, как устремиться за ним.
Очень неприятно чувствовать себя живой мишенью, зная, что в любой момент из-за кустов, обвешанных тряпицами, может раздаться последний для тебя выстрел. Но, слава богу, кажется, пронесло. Она невредимой достигла бабай-ореха, спряталась в дупло. Но что толку, что она спряталась? Немой “паренек” стоял на виду и махал ей рукой, подзывая к себе. Женщина, тяжело вздохнув, снова холодея от страха, выбежала из укрытия на открытую поляну. Подбежав к “пареньку”, она тотчас же пригнула его к земле.
А тот, продолжая улыбаться, показал на ветку, зачем-то пригнутую веревкой к земле, на чахлые кустики.
– Что, моя сумка там? – не поверила Гульнар.
Ей и в голову не могло прийти, что Адылбек спрячет сумку на открытом месте. Здесь явно было что-то не то. Может хитрая задумка? Выяснить можно было только на месте. Гульнар, пригибаясь, на корточках, осторожно побежала к кустикам. Остановилась. И вовремя. Нога ощутила колеблющийся грунт. Она, оказывается, остановилась на краю ямы. Трава поляны отличалась от примятой травы возле кустиков! Гульнар это заметила, потому что была предупреждена. Другой, непосвященный вряд ли бы разглядел искусно разложенный дерн.
Посреди кустиков лежала ее сумка, чуть замаскированная опавшими листьями. И почему-то открытая! Отсюда на расстоянии были видны зеленые пачки долларов!
Тут Гульнар догадалась – сумка предназначалась для Куве, из расчета на его алчность и пьяное безрассудство. Чтобы при виде открыто (!) лежащих денег он ступил ногой в западню-ловушку. А то, что это ловушка, женщина теперь не сомневалась. Но как она работает? Чтобы выяснить механизм действия, соблюдая осторожность, Гульнар подобралась к веревке, натянутую струной к ветке. Увидев замаскированный клин, она приблизительно сообразила, что произойдет с веревкой и веткой, если сдерживающий клин вылетит.
Долго рассматривать и строить предположения о ловушке Адылбека она не могла. Времени было в обрез, мог в любую секунду появиться Куве. Гульнар забрала немого “мальчика” и торопливо, крадучись, повела к пещере.

55.

Не доходя до входа в пещеру “паренек” вдруг вырвался у нее из рук и побежал. Гульнар даже не успела крикнуть.
На открытой прогалине между деревьями она увидела замакима и против него лающего пса. Хитрый Куве понимал, раненый пес сейчас не представляет для него никакой угрозы, и потому безбоязненно дразнил собаку в надежде, что кто-то из хозяев появится на лай. План его блестяще удался, потому что “сын” Адылбека сам прибежал к нему в руки. Куве с нескрываемой радостью тут же скрутил “паренька”.
Видя, что юный хозяин попал в руки злого человека, раненый пес бросился на Куве, но уже без былой мощи и скорости. Замакима, подняв пистолет, спокойно выстрелил. Пес, в последний раз коротко взвыв, упал сраженный пулей наповал. Теперь в качестве приманки он уже был не нужен.
Ужас и боль за убитую собаку переполнили “паренька”. Он, как звереныш, стал изо всех сил вырываться и царапаться. Куве ударил блаженного, потом еще и еще…
Смотреть жуткую сцену избиения беззащитного ребенка было невыносимо. Гульнар заплакала от бессилия. Она могла подраться с Куве, попытаться отбить ребенка, но прекрасно сознавала: Куве застрелит ее тоже, как и беспомощного пса, не моргнув глазом, – лишний свидетель.
Тут Куве заорал на весь лес:
– Адылбек, где ты?! Вылезай, сволочь, если хочешь увидеть живым сына!
Дальше действия Гульнар были, как озарение свыше, безотчетные и быстрые. Она попятилась, добежала до входа в пещеру и исчезла под корневищами старого ореха.
А Куве продолжал орать, и эхо вторило в горах:
– Адылбе-е-к! Я требую выку-у-п! За голову сына-а!
Рассерженная природа ответила черными клубящимися облаками и дальними раскатами грома. Надвигалась гроза. Может быть, последняя гроза уходящего лета.
В лесу потемнело. Вдруг во мраке, из-за деревьев, показался белый призрак. Женщина, в светящемся платье и в таком же фосфорицирующем покрывале на голове, шла к нему, к Куве. Остановившись напротив, привидение сказало:
– Куве, ты зачем мучаешь своего ребенка?
– Кто ты? – севшим от волнения голосом, спросил пораженный Куве.
– Твоя Саадат! Мальчик, которого ты держишь, – наш сын! Ты что забыл, он родился, когда Адылбек сидел в тюрьме?
– Но ты же мертва, Саадат? – пролепетал Куве.
– Для тебя я всегда живая. Я приходила к тебе во снах, а теперь хочу, чтобы ты снова насладился мною!
Женщина-призрак повела плечами, и платье светящимся облаком медленно опустилось на землю, обнажая взору безумного замакима, прекрасное женское тело.
Куве потерянно прошептал:
– Саадат! – И... отпустил “паренька”.
Тот застыл, вместо того, чтобы бежать. Он был потрясен не менее замакима.
Женщина с покрывалом на голове рассмеялась и побежала от Куве, завлекая его. Потерявший голову маньяк за нею.
– Мама! – вдруг закричал, обретая голос, немой “мальчишка”.