КИНОПОВЕСТЬ

31.

Путешествие через лес оказалось чудесным. Природа дышала вокруг радостью нового дня. Густо поросшая травой тропинка, затейливо петляя по лесу, вывела на берег прозрачно-голубой речки с цветными камушками на дне.
Речка в лесу всегда таинственна. Тем более, когда она удалена от населенных пунктов. Гульнар была в восторге. Она шла размашисто, разглядывая на пути деревья, кусты, травы, пытаясь вспомнить или, хотя бы, угадать их названия. Да, как все-таки ей повезло, что она вырвалась на эти два дня из пыльного и жаркого Андижана!

32.

Лопата вонзилась в зелень травы. Те же Черные руки, вытащившие сумку с деньгами из тайника, осторожно сняли первый пласт дерна…

33.

Когда Гульнар вышла к водопаду, солнце уже начало припекать. Не раздумывая, Гульнар разделась, сложила одежду под кустами, завернув пистолет в курточку.
Купалась она долго. Особенно ей понравилось плыть по течению и падать вместе с водопадом вниз, в зеленый омут речной заводи. В одно из таких с визгом падений Гульнар вдруг увидела под водой собаку, выплывавшую из какой-то черной дыры в скале. Собака не заметила молодую женщину, проплыла мимо, вынырнула на поверхность воды, добралась до берега и исчезла в лесу.
Это был тот самый волкодав, которого она видела вчера в домике сторожа. Гульнар его сразу узнала. Но что он делал под водой, что за дыра, из которой он выплыл? Заинтересовавшись, Гульнар решила обследовать место, откуда появился пес. Она нырнула, нашла под водой черную дыру в скале. Вначале сунулась туда, но потом передумала. Зачем без нужды рисковать?

34.

Это была старинная ловушка на крупного зверя, когда-то применявшаяся киргизскими охотниками. Работа по ее сооружению подходила к концу. Яму Черные руки вырыли относительно неглубокую, метра полтора – не больше. На дне они раскинули первую широкую петлю из волосяного аркана, вторую разложили поверх веток настила над ямой. Ветки, вместе со второй петлей, замаскировали дерном и опавшими листьями. Другой конец волосяного аркана Черные руки закрепили к ветке бабай-ореха. Ветку, мощную и пружинистую, способную выдержать большой вес, руки, натянув аркан, согнули дугой. В случае, если добыча попадет в ловушку, петли захлестнутся, аркан под тяжестью зверя натянется, вышибит клин, сдерживающий ветку – “сторожку”. “Сторожка” распрямится, и добыча охотника повиснет в воздухе на аркане, не в силах сопротивляться.
Сооружение прочное, проверенное многовековым опытом…

35.

Солнце поднялось в зенит. Белесое марево смога повисло над Ферганской долиной на стыке границы ореховых лесов. Тут у вершины Бабаш-ата воздух был чистым и прозрачным. Горный ветерок приятно охлаждал разгоряченное лицо Гульнар после подъема в гору.
Оглядевшись, она стала взбираться дальше по ветхим деревянным лестницам наверх громадного, четырехгранного куба-камня “Намазлык-таш”, прошла по его, отполированной сотнями тысяч ног верующих, поверхности до пяти ямок-лунок с арабской надписью.
– Здесь святой Арстанбаб-ата совершал во имя Аллаха, Всемилостивого и Милосердного, свои молитвы, – прочитала на камне Гульнар.
Сняв обувь, одев на голову специально припасенную косынку, молодая женщина опустилась коленками на лунки, оставленные по преданию святым хазретом тысячу лет назад. Прикрыла глаза, медленно сосредотачиваясь. И с каждой минутой Гульнар становилось cпокойнее на душе. Она не знала слов молитвы, не умела и никогда не совершала намазы, но она говорила про себя что-то сокровенное и ей казалось, что Всевышний слышит ее, маленькую песчинку на громадной глади куба-камня, на фоне величественных снежных гор Ала-Тоо.

36.

В дверь кто-то громко и требовательно постучал. Куве встал с кровати, подошел к двери, хмуро отодвинул щеколду. Дверь от пинка ноги широко распахнулась, и в комнату ворвался бородатый, костлявый киргиз в черном ферганском халате.
– Ну что, Куве* – моль паршивая, – закричал с порога бородатый, хищно надвигаясь на оторопевшего замакима, – вот мы и свиделись! Не узнаешь? Конечно, куда тебе, начальник, меня узнать – пятнадцать лет просвистели, прозвенели! Из них половину срока я отзвонил в лагерном бараке! Благодаря тебе! Ты меня загнал в Воркуту из-за моей жены Саадат, сволочь! Тебе мало яйца отрезать, я у тебя печень, сердце выну!
– Адылбек Иманов! – побледнел Куве, узнавая бывшего шейха мазара Хазрет Айим. – Откуда взялся?
– С того света! Ты думал я мертвец, а я, как видишь, устроился здесь охранником! Все ждал твоего приезда сюда. Попросил Хазрет Айим, чтобы она намекнула тебе, тупоголовому, про узбекские деньги, которые привезут на турбазу. И Святая “устроила” свидание!
-– Ты сумасшедший! Пошел вон! – закричал Куве, замахиваясь табуретом.
Но тут с улицы через открытое окно на замакима прыгнул волкодав. Куве, спасаясь, отшатнулся, упал спиной на кровать. Волкодав вскочил на него сверху, чтобы своими страшными клыками вырвать замакимовское горло, но пса остановил окрик хозяина. Рыча, волкодав замер, не сводя злобных глаз со своей жертвы. После повторного окрика пес нехотя спрыгнул на пол, отошел в сторону, улегся с беззвучным оскалом и вздыбленной шерстью.
Но теперь вместо волкодава над Куве склонился Адылбек. Его желтые рысьи глаза горели ненавистью.
– Ты не моль, ты шакал – чоо! Отец, когда тебе давал имя, ошибся! – шейх плюнул в лицо замакима.
Куве хотел вытереть плевок, поднял руку, но услышав грозный рык, вскочившего на ноги волкодава, замер. Рука повисла в воздухе. Под испепеляющим взглядом Адылбека Куве закрыл глаза.
– Не убивай меня, – осипшим голосом выдавил он.
– Хорошо. Я сохраню тебе жизнь, если ты мне отдашь останки из могилы Хазрет Айим.
– Э-э, какие останки? – заикаясь, переспросил Куве.
– Не прикидывайся! – прикрикнул Адылбек. – Выкладывай, куда подевали прах святой! Я этого часа столько лет ждал, в пещере прятался, с ума сходил!
– Там, там… ничего не было, – пролепетал Куве. – Клянусь! Если не веришь, спроси у других членов комиссии!
– Не ври! – взвизгнул Адылбек и ударом кулака отбросил замакима к стенке. – Все члены комиссии покойники, единственный ты остался в живых!
Волкодав, вздыбив шерсть на загривке, бросился на Куве, но шейх успел оттолкнуть его ногой.
Куве врал. Останки из могилы были изъяты, но где они сейчас?
– Говори шакал! – не унимался Адылбек. – Скажешь, я тебе не только жизнь подарю, но и заплачу! 200 тысяч твоих поганых долларов!
– Хорошо, я тебе покажу, где спрятаны останки, – вдруг согласился замакима. “Лучше выбраться в лес”, – мелькнула в голове отчаянная мысль.
В холле послышались шаги вернувшейся Гульнар. Она приоткрыла дверь, чтобы выяснить на месте замакима или нет, но тут же захлопнула, так как на нее кинулся волкодав. Замешкайся, и не сдобровать бы ей.
Вытащив пистолет, Гульнар ударом ноги открыла дверь. Но было поздно. Адылбек со своим волкодавом исчезли. Гульнар успела увидеть только выпрыгивающую через окно собаку. Сгоряча женщина сиганула следом, и уже снаружи, выстрелила вдогонку с криком: “Стой!”. Тщетно, человек с собакой испарились, будто их не было.

37.

Гульнар вернулась в комнату тем же путем – через окно. Куве лежал, закрыв глаза. Он еще не пришел в себя от шока.
– Дай, пожалуйста, полотенце, – сказал он, не открывая глаз. – Только смочи водой.
Гульнар смочила полотенце водой из чайника, подошла к замакиму. Осторожно, чтобы не причинить боль, стала вытирать кровь с лица.
– Что это с вами? – спросила она.
– Да, тут один гад ворвался, – стиснув зубы, процедил Куве. – Причем неожиданно! Ты попала в него?
– Я стреляла в воздух…
Куве приоткрыл опухший глаз.
– Зря. Надо было застрелить. Адылбек Иманов – опасный преступник! Религиозный фанатик!
– Что ему нужно было?
– А черт его знает, – слукавил замакима, – начал ни с того ни с сего меня избивать. Если бы не собака, я его, как клопа, раздавил бы…
– Может, милицию вызовем? – предложила женщина.
– Как? – кряхтя, со стоном сел замакима. – У “джипа” вся проводка порезана.
Куве показал на провода, лежавшие на столе.
– Вы думаете, это дело рук вашего уголовника?
– Он! Кроме него некому!
Гульнар задумалась, прикусив губу.
– Надо что-то предпринимать…
– Пешком до поселка далеко, – буркнул замакима и как-то странно, словно впервые увидел молодую женщину, окинул взором. – А ты, я смотрю, не из пугливых. Откуда пистолет?
– Да так, – пожала плечами Гульнар, – время, знаете, какое, ношу на всякий случай.
– Ох, бизнесмены, – покачал неодобрительно головой Куве. – Это все из-за ваших денег... Убийства, грабежи.
– Где Турсун? Почему Чолпон не видно? – перевела разговор на другую тему Гульнар.
– Не знаю! – раздраженно ответил замакима. – С утра их нет. Наверно, кобелина еще не насытился этой шлюхой!
– Вряд ли. Они, как кошка с собакой, друг друга не переносят, – с сомнением сказала Гульнар. – Здесь что-то не так.
Куве уставился на Гульнар с немым вопросом.
– Вы пытались искать? – Она не стала рассказывать о ночной сцене, когда Чолпон приходила к Турсуну.
– Нет, думал, вот-вот объявятся…
Чувство надвигающейся беды охватило Гульнар. Она вышла на улицу, присела к столу. На столе была еда. Вероятно, Куве до нее завтракал. Гульнар захотелось есть, она отломила кусочек лепешки.
Из дома вышел Куве, тоже сел к столу.
– Надо про наших спросить у пацана-охранника. Может, он видел?
– У какого пацана? – не понял Куве. – Охранник – уголовник Адылбек. Это он только что разукрасил меня.
– Ваш ненормальный – охранник? – удивилась Гульнар. – Здесь ходил только паренек. Он нам самовар разжигал.
– Ах, вон оно что, – задумался Куве, что-то вычисляя про себя. – Значит, Адылбек не один.
– Может, паренек его сын? – сказала Гульнар.
– Не было у него детей. Жена бесплодием страдала. К тому же шейха мы посадили. Так что исключено.
– Так это вы, значит, ликвидировали здешний святой мазар? – Гульнар начала о чем-то догадываться. – Жена шейха, к вашему сведению, родила. Чолпон незачем врать.
– Откуда может знать Чолпон? Она джалал-абадская, – раздраженно бросил Куве.
– Чолпон узнала мальчика. Ее дядя жил по соседству в поселке. Мать мальчика умерла при родах.
– То, что, она умерла, это верно. А насчет ребенка – чушь! Может, родители Саадат взяли приемыша? Этого я не знаю.
– Может быть, – не сразу согласилась Гульнар. Она вспомнила рассказ Турсуна о том, как пьяный Куве в лесу, звал какую-то Саадат. И она решила уточнить. – А что, жену шейха звали Саадат?
– Да, – кивнул Куве.
– А вы, к ней какое отношение имели? – осторожно спросила Гульнар.
– Я? – Куве посмотрел на женщину и сразу отвел глаза. Вопрос, по-видимому, застал его врасплох. Он буркнул: – Никакое. Я ее… видел… так, со стороны. Молилась тут, ходила. Красивая, в глаза бросалась.
– А почему шейха посадили?
– За религиозное мракобесие, – с неохотой ответил Куве.
– Но вы сказали, что он уголовник. Это означает убийство, разбой, или что-нибудь в этом роде.
– Что ты пристала? Он настоящий уголовник! Восемь лет отсидел в лагере. Если раньше не убивал, то теперь наверстает. Начнет с нас!
– Мракобес – еще не уголовник. Это способ мышления или на худой случай психическое отклонение. Значит, он срок получил за свои проповеди?
– Какие там проповеди! – презрительно скривился Куве. – Сидел на мазаре и читал молитвы. Строил из себя святошу.
– Так, за что его посадили? – Гульнар старалась говорить спокойно. Подозрения ее усиливались.
– Надоел он всем! – выпалил Куве, выпучив не подбитый глаз. – Тебе этого достаточно? Партия приказала ликвидировать святые места, вот мы и ликвидировали.
Разговор дальше не пошел. Замакима был раздражен и готов был вот-вот сорваться. Хотя его что-то явно угнетало. Исчезла прежняя уверенность, глазки больше нахально не поблескивали. Он налил себе в стакан коньяк и залпом выпил. Затем, на что-то решившись, резко встал.
– Слушай, дай мне твой пистолет!
– Зачем? – удивилась Гульнар.
– Пойду искать Адылбека. Надо его схватить, пока он нас не зарезал!
– Оружие мне самой нужно. Вы уйдете, а я что?
– Пошли вместе!
– Никуда я не пойду! Я шейха в тюрьму не сажала…
Куве вспыхнул, глаза загорелись недобрым огнем. Смерив женщину уничтожающим взглядом, взял со стола нож и бутылку коньяка.
– С тобой я потом разберусь, – медленно произнес он. – Будешь на карачках ползать, извиняться!
Гульнар стало не по себе:
– Вы что, мне угрожаете?
Куве не ответил, оторвал с глаз Гульнар свой тяжелый взгляд, развернулся и, не оборачиваясь, ушел в лес.
Женщина встревожено посмотрела вслед, потом встала, зашла в дом, устало опустилась на кровать Турсуна.

38.

Последняя выходка Куве ее доконала. Что, в конце концов, творится здесь, на турбазе? Она вспомнила про сумку с деньгами. Заглянула под кровать. Сумки не было. Тогда она пошла в комнату Куве. Там ее тоже не оказалось. Дурные предчувствия начали сбываться. Деньги у Турсуна и, по всей видимости, он их своровал. Что дальше? Уехать в Андижан, доложить о пропаже Матсаид-ажи? А вдруг Турсун объявится? Тем более он пропал не один, а с Чолпон. Может, они и вправду занялись любовью? Идиоты! Гульнар при этой мысли от злости стиснула зубы. В глаза бросились туфли Чолпон, валявшиеся под кроватью. Неужели девушка ушла без обуви? Женщина удивилась, начала внимательнее осматривать комнату и обнаружила на спинке стула платье Чолпон. Это было уже сверх всякого, аномальное! Получалось, что Чолпон ушла с Турсуном не только босиком, но и голой! Совершенно сбитая с толку Гульнар повертела в руках платье девушки. А может, ее украл призрак? Гульнар усмехнулась своей бредовой мысли, но она уже не знала, что и думать. Вспоминая детали рассказа Чолпон о призраке, посмотрела на открытое окно, взглядом нашла запекшуюся кровь на стекле. Вдруг ее осенило. Как же она сразу не догадалась! Ночной призрак, это и есть сегодняшний ненормальный шейх, избивший Куве! Скорей всего он выключил магнитофон на подоконнике. Гульнар подошла к окну. Магнитофона на подоконнике не было. Женщина начала искать и нашла его спрятанным под подушкой замакима. Гульнар несколько удивилась: все вещи лежали открыто, никто из четверых своего не прятал. Кроме денег, разумеется.
Главная загадка появилась, когда Гульнар включила магнитофон. Вначале она не поняла, что за запись. Отмотав пленку, он вновь прослушала. Побледнев, как мел, Гульнар выключила, сунула магнитофон обратно под подушку, оцепенело уставилась в одну точку. То, что она сейчас поняла после прослушивания записи, не укладывалось в сознании! Неужели она имеет дело с маньяком?
Придя к мысли о маньяке, Гульнар сразу начала сомневаться. Такова натура, наверное, любого нормального человека. Но интуиция подсказывала другое, запредельное, от чего холодело все внутри. Гульнар в трансе вытащила пистолет, машинально, заученными движениями профессионала проверила патроны в обойме. Решив, что одной обоймы недостаточно, полезла в свои вещи, вытащила из тайника в донышке косметички две дополнительные обоймы.

1. Введение
   
2. 1
   
3. 2
   
4. 3-4
   
5. 5-6
   
6. 7-10
   
7. 11- 15
   
8. 16-19
   
   
9. 20-25