Растерялись старейшины и первосвященники, услышав пророчество о том, что их зарежут и трупы бросят собакам. Не растерялся только начальник иерусалимского агитпропа: чтобы пресечь антипартийную вылазку на корню, он сколько было сил бил по физиономии Иеремии. И когда пророк замолчал, то немедля велел заковать его в колодки. Народу же было сказано, что мерзкий демагог сбросил маску пророка и показал свою сущность халдейско-вавилонского наймита. Который так обнаглел, что позволяет себе прилюдно вести пораженческую агитацию, подрывая авторитет горсовета. Раньше он был просто двурушником, но теперь выступил с открытым забралом против конституционного строя – за что и будет наказан. Назавтра был назначен народный трибунал для справедливого и скорого суда над предателем.

Но на следующее утро Иеремию расковали и освободили с извинениями за досадную ошибку: глава экспертного сообщества превысил свои полномочия. Всем горожанам было очевидно: у Иеремии в иерусалимской мерии – рука, и пальца в рот ему не клади. И суток не прошло, как вышел царский указ об освобождении из-под стражи. Глава синедриона ходил, как оплеванный.