Гениальность будущего истинного переводчика сонета 68 В.Шекспира прежде всего проявится в понимании им значения слова «cheek» в первой строке этого сонета:

Это слово и в таком написании так часто встречается в произведениях Шекспира, в том числе в сонетах 5,15,53,67,68,79,99,136, что нет никаких оснований сомневаться в его «значении» и в сонете 68. И в этом сонете слово «cheek» имеет тоже «значение», что и во всех других произведениях Шекспира, — «щека».
Придет время, когда англичане будут, как ужи на сковородке, извиваться, пытаясь оправдать свое многовековое непонимание Шекспира, в том числе непонимание всего значения слова «cheek» в этом сонете. Но займутся они этим, скорее всего, только после того, как появится тот самый гениальный переводчик, о котором говорится в заголовке этой статьи, и, соответственно, только тогда, когда у перевода этого переводчика найдутся талантливые русские читатели.
Вообще-то, в наше-то время, когда, наверное, дети скоро будут начинать говорить слово «рынок» раньше, чем слово «мама», должно быть очевидно, что сначала должны появиться талантливые читатели оригинала разбираемого сонета. То есть, очевидно, опять получается порочный круг, разрубить который должна помочь данная заметка.
Впрочем, даже не самым талантливым читателям этой заметки должно быть известно, что «если звезды зажигают…». Значит, остается только подумать, зачем нужно было Шекспиру использовать именно это слово в этом сонете. И, наверное, вовсе не надо иметь семь пядей во лбу, чтобы предположить, что прежде всего Шекспир хотел, чтобы читатели задумались о том, о ком идет речь в этом сонете.
Для тех читателей оригинала этого сонета, которые бы задумались об этом, Шекспир в первой же строке сонета и затем в его ключе совершенно ясно указал, что жил этот человек в «days outworn», «of yore», то есть в дни, уже в пыль истертые временем, давным-давно, в незапамятные времена.
И, поняв это, и зная и понимая произведения Шекспира, читатели могли бы предполагать, что слово «cheek» употреблено Шекспиром в первой строке этого сонета именно потому, что оно созвучно слову «Greek». При этом самое замечательное в этом слове заключается в том, что оно имеет два значения: 1)грек и 2) нечто непонятное, а в данном случае — непонятое.
Можно не сомневаться, что если бы среди переводчиков сонетов В.Шекспира были люди умные и порядочные, то сказанное выше русские читатели поняли бы уже давно, поскольку в этом понимании их подкрепил бы и соответствующий перевод ключа сонета.
Уж при его переводе вовсе не нужно быть гениальным, а достаточно быть просто порядочным человеком. Естественно, при этом переводчику надо быть еще и поэтом. Но поскольку еще не родился переводчик сонетов В.Шекспира, в котором сочетались бы оба эти качества, истинный смысл ключа сонета 68 можно показать только следующим образом:

Конечно, наш язык велик и могуч, но, наверное, одного таланта будущему истинному переводчику сонетов Шекспира все-таки будет мало. Ему надо будет найти такой эквивалент слову «cheek», который бы у читателей его перевода вызывал ту же ассоциацию и ту же догадку, на которую по простоте душевной рассчитывал В.Шекспир, когда писал этот сонет. Возможно, ему этот эквивалент придется придумать или каким-то образом сконструировать. А может он просто сохранит в переводе слова «щека», найдя ему в предложении соответствующее место.
Но самой главной его задачей будет пробудить у читателей этого сонета желание узнать, что увидел В.Шекспир в том былом Искусстве, то есть какое Искусство он не считал фальшивым.
И беда, и вина всех читателей произведений В.Шекспира состоит в том, что они принимаются за это чтение, не познакомившись предварительно с посвящениями, предваряющими эти произведения в Первом фолио. А ведь его издатели специально отметили в обращении к его читателям, что В.Шекспир «был самым выдающимся выразителем Природы». А без понимания Природы, Истины невозможно понять истинного Искусства, и наоборот.
В сонете 24 В.Шекспир черным по белому написал, что главное в Искусстве — перспектива. То есть его, как и Природы, устремленность в будущее. И это было бы понятно каждому школьнику, если бы с самого первого урока литературы они усваивали великие слова О.Бальзака: «Книга жизнеспособна лишь в том случае, если дух ее устремлен в будущее». И если по сей день это непонятно даже убеленным сединой старикам, то только потому, что на деле люди, преподающие детям литературу, и те, кто диктуют им методику преподавания литературы, — шарлатаны.
Конечно, уже не от таланта переводчика сонетов Шекспира, а от его читателей зависит, поймут ли они, о каком греке писал Шекспир в сонете 68, и о каком «родителе» этих сонетов он писал в предваряющих первое их издание словах.
Но ведь и на рынке не только спрос порождает предложение. Бывает и наоборот. Вот только когда будущий гениальный переводчиков сонетов В.Шекспира породит спрос именно на такие переводы, рынку придет конец.
Неприхотливым же потребителям, которым содержание важнее упаковки, можно уже сейчас предложить следующий перевод этого сонета:

Тогда останется только напомнить этим читателям, что о том, как живут цветы, В.Шекспир написал в сонете 1, а о том, что является истинной красотой, в сонете 11.
Ну, а то, что, хотя этой красоты сейчас нет в Искусстве, она и сейчас, вечно живет в Природе, этим читателям нужно понять самостоятельно. И уж тем более, каждому из них самому надо решить, сделают ли они именно эту красу выражением своей жизни, или будут продолжать считать этим выражением гнусную подделку.