МЫ, РОМЕЙЦЫ




Павлины возле трона Басилевса
златые с изумрудным острым взглядом.
Всё во дворце богато - справа, слева.
Вид из дворца всегда предстанет садом.

А жизнь по сути сумма разных улиц,
иные кривоваты - ну так что же?
Дома включают дураков и умниц,
а комнаты - столы, одежду, ложе.

Механика в почёте. И поэзия.
протопатрикий пьёт вино по пятницам,
считая: раз в неделю - так полезнее,
к тому ж никто не скажет - этот пьяница.

Сады обильны. А дворцы огромны.
Теологические споры на базаре
тяжёлые - как будто тащим брёвна,
не задавили б - спор ветвист в угаре,

в угаре, иль в азарте. Небо пышно.
И ткутся ткани. Множество усилий.
А жизнь проходит всё-таки не слышно,
и кто поверит - мы, ромейцы, были?

И кто узнает, как мы воевали,
любили, верили и пировали,
коль всё уйдёт в златые вертикали,
они нематерьяльны - так уж вышло...

ВИЗАНТИЙСКИЙ АНГЕЛ


Византийский ангел распростёр
Крылья над империей сияющей.
А реальность вряд ли первый сорт –
На земле всегда реальность та ещё.

Тающий для Византии свет,
Низведенье чуда к матерьяльному:
А ему-то оправданья нет,
Как реченью плоскому, банальному.

На базаре богословский спор,
Позабыты птица, хлеб в корзинах.

Низкой жизни ежедневный сор
Ведь в небесных не нуждается карминах.

Басилевс нам от небесных стран
Дан.

Византийский ангел распростёр
Крылья грандиозного размаха.
На базаре завершился спор.
А державе не избегнуть краха.

Не избегнуть краха никому.
Время к нам нейтрально? Равнодушно?
И идут империи во тьму,
Как им предначертано – послушно.

* * *
Ромейцы ныне недовольны –
Растут налоги, дорог хлеб,
Повсюду донимают войны,
Очередной указ нелеп.

Протопатрикий пьёт безбожно.
Помпезна церковь…Где же Бог?

И на душе опять тревожно,
И лавку разорит налог.

Бюрократической махине
Едва ли противостоишь.
И – позавидуешь машине,
Поскольку зря перегоришь.

Но виноградники ликуют,
И снова солнечна стезя.
Соблазнов много существует,
Но отрицать дары нельзя.

Не в церкви Бог, а в наших душах.
Иконы строгие глядят.
Матросы не видали суши
Уже который год подряд.

Волна в порту качает башни –
Столь грандиозны корабли.
И тихо канет день вчерашний
В копилку будущей земли.

МЕЧТЫ О ВИЗАНТИИ



Там лестниц тьма – сияющие, белые,
Хранимые большими львами – вы,
Купцы, в делах торговых зрелые,
Оцените ли прелесть их? Увы…

Базилики темны и величавы.
И Пантократор смотрит, взглядом строг.
Что будет выше византийской славы?
Скорей туда, кто духом одинок!

Но где же Византия золотая
и вещая…с искусством мастеров,
С аскезой – ей монахи полыхая,
Способны видеть свет иных миров…

Лосось в протоках, и поля обильны.
Духовные куда важней поля.
Туда стремясь, увы, попасть бессильный,
Раз изменилась очень уж земля.

ВИЗАНТИЙСКАЯ КАРТИНКА



Кот юркнул в подворотню, мимо
Протопатрикий, седовлас, прошёл.
Жара стоит. Порой невыносима.
Царьград сияет, но важней глагол.
Сады зелёно пеной золотятся.
В харчевне тень и мудрое вино.
Поэтом тайны ремесла хранятся
В секрете. Но в стихах приобнажатся.
Мир Византии вечен всё равно…

ВЕЛИКАЯ ИМПЕРИЯ



Вещая страна, а цвет её
Пурпур в золотых прожилках яви.
Видел я во снах. Притом ещё
Видеть бы хотел, к чему лукавить?

Басилевса столь высок дворец –
Город что ли в городе? Роскошнее.
С басилевсом говорит мудрец.
Но лежит кинжал в пределах ножен.

И клепсидра с нежною водой
Шутит, струи тонкие играют.
Иль опять Армения войной
Край земли огромной сотрясает?

За обедом басилевс орган
Слушает – густейшее звучанье.
Пьёт вино, но не бывает пьян
Царь, предпочитающий молчанье.

Харитон в харчевне говорит –
Уведём кресты из нашей церкви!
А монах неистово корпит
Над огромной книгой.
Что за цены

На базаре? Резко вспыхнет спор –
Спор теологического свойства.
И о курах брошен разговор.
Мысль – она притом едва ль геройство.

Трон взлетает в небо. Соловей
Из металла сделанный поёт.
Ибо чем механика сильней,
Тем надёжней армия и флот.

Солид мощен. И торговля зла.
Всё не то! Но важен – свет один.
Все богатства мир как зола
Перед золотом духовных сверхглубин.

ПАДЕНЬЕ ВИЗАНТИИ



Лазутчики доносят весть
О том, что Мухаммед сменил Махмуда.
Царьград – он будет срезан будто ветвь.
Коль уцелеть сумеет - чудо.
Ветшает Византия. Армия
И флот уже давно не те.
Торговля захирела. Дали я
Видал! – купец твердит. А далее
Что будет? Буду в нищете.
И вот бесчисленные турки –
Тюрбаны, фески и т. п.
Царьград обложен. Ныне тут и
Набор страстей, каких тебе
Не осознать. Пока осада
Плодов не принесла ещё.
От генуэзцев помощь. Надо?
Ну да, мы приняли б её.
Но генуэзцев разгромили
Турецкие ладьи. Грядёт
Развал - и православной были
Вот здесь не станет в свой черёд.
И с храма, чей объём смущает
Низвергнут будет яркий крест.

Метафизический сияет
Над суммой всех возможных мест.