Американская политика в странах Кавказа и Центральной Азии

До развала Советского Союза, Кавказ и Центральная Азия (КиЦА) не играли существенной роли в отношениях между США, СССР и другими державами региона. Прежде плохо изученное американцами пространство начало их по-настоящему интересовать с 1991 года. С тех пор США превратились в супер сверхдержаву, чьи интересы проникают во все уголки мира, в том числе и на Кавказ и в Центральную Азию, где они сегодня являются одними из основных игроков. За последние годы стратегическая важность КиЦА сильно возросла, а американское присутствие должно рассматриваться как продолжение политики сдерживания, предложенной в 40-х годах прошлого века известным американским историком и влиятельным дипломатом Джорджем Кенаном для отпора в то время коммунистической экспансии в мире.

Английским геополитиком Халфордом Макиндером была впервые высказана идея о стратегической важности территории центральной России, которая рассматривалась им как "сердцевина мира" (heartland), из которой будет удобно управлять всей планетой. По мнению Макиндера, не менее важно контролировать и территорию, прилегающую к сердцевине мира, то есть Кавказ и Центральную Азию, которую американцы сегодня не безуспешно выводят из-под контроля Москвы. Сегодня границы России сильно сжаты и США заинтересованы в дальнейшем зиповании их, чтобы взять под свой контроль стратегически важные и богатые источники энергоресурсов КиЦА, с целью подготовки к будущему противостоянию с последней империей мира Китаем.

Супердержавы преследуют свои властные и гегемонистические интересы, а маленьким странам КиЦА отводится роль пешек в этой Большой игре 21 века. И чтобы не оказаться заложниками политики сильных мира сего, государствам этих двух регионов придется приложить огромнейшие усилия для защиты своих собственных интересов.

До и после 11 сентября

Кавказом и Центральной Азией Америка заинтересовалась сразу после развала СССР, но из-за отсутствия там своих прямых национальных интересов ей сначала было трудно сформулировать ясную и четкую политику по отношению к этой части света. Вашингтон был прежде всего озабочен угрозой коммунистической реставрации в бывшем Союзе, что заставляло его не посягать на влияние России в странах "ближнего зарубежья" (за исключением стран Балтики, в которых Россия, по настоянию Западной Европы, сразу утратила свое влияние). Имела место своего рода сделка с бывшей партийной номенклатурой, возглавляемой Ельциным, согласно которой Америка сохраняет за Россией влияние на бывшие союзные республики, а ельцинисты подавляют всякую попытку отката от рыночных реформ на постсоветском пространстве. Единственная сфера, где Америка оставалась активной, это предоставление технической и материальной помощи в рамках принятого в 1992 году Конгрессом США "Закона о поддержке свободы" (Freedom Support Act), предусматривавшего оказание новым независимым государствам (ННГ) разносторонней помощи в ходе рыночных и демократических преобразований.

Но с 1993 года в политике США по отношению к КиЦА появляются существенные, пусть небольшие, но изменения. Отчасти это связано с их нефтяными интересами в регионе КиЦА, но самое главное - начинает принимать все более ясные очертания желание Америки обеспечить реальную независимость бывших союзных республик от России. Дипломатические отношения с новыми независимыми государствами (ННГ) становятся более интенсивными, а американцы - более внимательными к их легитимным требованиям. Американская администрация начинает всячески пытаться войти в доверие к бывшим союзным республикам, а по отношению к России ее политика становится все более жесткой. Строб Тэлбот заявил тогда, что "крайне важно, чтобы Россия не играла никакой роли и не имела никакой особой прерогативы против установления независимости, суверенности и территориальной целостности какого-то ни было государства (СНГ)".

В первые годы своего правления администрация Клинтона сформулировала свою политику по отношению к странам КиЦА в 6 пунктах:

1. ) усиление политических и экономических реформ;
   
2. ) участие в урегулировании региональных конфликтов;
   
3. ) поддержка энергетической безопасности;
   
4. ) поддержка американских предприятий в регионе;
   
5. ) сотрудничество в военной сфере;
   
6. ) создание транспортного коридора для экспорта энергоресурсов с Востока на Запад.

Итак, Америка начинает принимать все более и более активное участие в политической игре стратегически важного евразийского региона. Точнее сказать, ее участие переходит в другую, качественно новую стадию. Ее суть: предотвратить образование любой политической коалиции, враждебной США. Вашингтон выбрал для этого две линии поведения: (1) выявлять государства, которые могут играть важную геополитическую роль и (2) поддерживать их для продвижения собственных интересов. США, например, поддерживают Азербайджан, контролирующий один из доступов к энергобогатствам Каспия, с тем, чтобы эта страна не попала под влияние Кремля. Они также поддерживают Грузию, которая является транзитной зоной между Западом и КиЦА. Как сказал Збигнев Бржезинский, "цель Америки - быть главным игроком в регионе".

Так получилось, что от двух нью-йорских башен близнецов после трагедии 11 сентября 2001 года легли две глубокие тени, на практике принявшие форму двух четких стрел американской внешней политики в области международной безопасности: терроризм и государства-изгои были объявлены злейшими врагами человечества. Тогда же США окончательно определились в конкретных стратегических целях в Азии: вместе с вводом американских войск по двум направлениям в Афганистан и Ирак, началось военное проникновение США на Кавказ и в Центральную Азию. Прежде страны этого региона пользовались американской поддержкой для наращивания только своего оборонного потенциала и модернизации войск. События 11 сентября заметно ускорили эти процессы. Стало наконец возможным приступить к реализации основных направлений международной политики, предложенных Бржезинским для установления в мире гегемонии США. Ведя войну против планетарного террористического зла, США не забывает о своих давних стратегических задачах. В них, прежде всего, входит взятие под контроль важной, с геополитической точки зрения, территории между Россией и Китаем, а затем ослабление ядерной угрозы со стороны России и предотвращение чрезмерного усиления Китая.

Позиция России

Россия предприняла решительные меры по сближению с Западом, всячески стараясь избегать с ним прямых столкновений. Бесспорно, Россия слишком слаба для такого противостояния, но, как заявил президент Владимир Путин в январе 2001 года, данная политика преследует также важные стратегические задачи России. Соглашаясь на размещение Соединенными Штатами (точнее силами антитеррористической коалиции) военных баз на территории Центральной Азии, Москва преследует по меньшей мере три цели.

Во-первых, российская экономика по-прежнему сильно зависима от международной финансовой помощи и настроений частного западного капитала. Идя на уступки США, российское руководство решает проблемы экономического характера и пытается смягчить народное негодование, порожденное результатами приватизации 90-х годов.

Во-вторых, по мнению российского руководства противоречия между США и Китаем являются гораздо более глубокими и быстро прогрессирующими, нежели между Россией и этими двумя странами. Исходя из таких оценок, Москва предпочитает иметь одинаково хорошие дипломатические отношения как с США, так и с Китаем, чтобы в случае стремительно приближающейся схватки между "тиграми в долине" занять судейское место на "холме", чтобы впоследствии диктовать свои условия обеим сторонам.

В-третьих, Россия, судя по всему, расценивает китайскую угрозу для себя как более опасную нежели та, что исходит для нее из Запада. Запад рассматривается Москвой как возможный партнер в противостоянии с Китаем. Россия не на шутку обеспокоена растущей мощью "Срединной Империи", возможными с ее стороны в будущем территориальными притязаниями на Дальнем Востоке и усиленной миграцией китайцев в страны ЦА, в особенности в Киргизию. Поскольку этот вопрос чрезвычайно важен для киргизстанской аудитории, рассмотрим его подробнее.

Павлин летит на Запад!
Синьцзяньская проблема - прямая угроза для Киргизии!

Судя по поступающим из разных источников сведениям, из всех стран ЦА наиболее тесно связана с Китаем Киргизия. Сложившиеся полюбовные отношения между Бишкеком и Пекином вызывают у посторонних наблюдателей по крайней мере удивление. Никого так не обхаживает официальный Пекин и не закидывает подарками, как руководство нынешней Киргизии. Ради экономии места не будем приводить список таких "безвозмездных подарков", о них мировая общественность благодаря СМИ достаточно информирована. Но говорят: "Бесплатный сыр бывает только в мышеловке!" Еще в древности греки предупреждали: "Бойся данайцев дары приносящих!" А руководство Киргизской Республики как будто только недавно народилось на свет и мировой цивилизационый опыт для них не существует. Увы, ситуация складывающаяся в самом западном стратегическом районе Китая в непосредственной близости у границ Киргизии, говорит не в пользу небольшой, но симпатичной горной страны. Видимо, руководство КР не осознает масштабы скопления людской массы, организуемой китайскими властями за "дамбой" под названием СУАР. Угроза достаточно серьезная, так как в любой момент по указке стратегов из Пекина "дамба" может "прорваться" и на территорию Киргизии в первую очередь, а потом и ЦА, хлынут потоки неконтролируемых мигрантов или, что еще хуже, дать множество маленьких трещин, через которые, незаметно для всех, китайская экспансия в регионе будет осуществляться согласно тактике просачивающейся воды.

В Китае с древних времен любят давать тем или иным официальным проектам и доктринам пышные и образные названия. До сих пор на слуху у бывших советских людей старшего поколения такие названия, как "Великий скачок", "Пусть расцветает 100 цветов и поют 100 птиц!", или знаменитое изречение Мао-Цзедуна "Ветер с Востока довлеет над ветром с Запада!". Сегодняшняя политика быстрой колонизации Восточного Туркестана (СУАР), очень важной составляющей части центрально-азиатского региона, названа политтехнологами из Пекина с непомерным пафосом: "Павлин летит на Запад". Давайте сделаем хотя бы краткий обзор действиям пекинского "павлина" на западной окраине империи, и какие он там "распускает перья"!

Самые последние отчеты западноевропейских экспертов, ведущих постоянный мониторинг за ситуацией в СУАР, прежде всего указывают на возрастающую там перенаселенность, главным образом за счет китайских переселенцев из внутренних провинций Китая (ханьцы). Дело в том, что в рамках национального проекта "Павлин", официальное название которого "Развивай Запад!", Пекин превратил СУАР в зону благоприятного налогового режима, как для инвестиций, так и для рабочей силы. Более того, государство создало там атмосферу экономического бума, вкладывая огромные капиталы в строительство жилья, гражданской инфраструктуры, развитие ирригационных систем и создание искусственных оазисов. По объемам трансфертов из центрального бюджета Китая, СУАР сегодня стоит на первом месте среди 31-ой провинции страны. В ближайшие пять лет китайское руководство планирует вложить в экономику района государственных средств на сумму 7 млрд. долл. США! Для сравнения заметим, что эта сумма превышает ВВП Киргизии примерно в 4 раза! За этими мерами последовал приток частного китайского капитала, бурный рост бизнеса и спроса на рабочую силу. Темп годового роста районного ВВП за последние 20 лет в среднем составил 10,7%. Среди всех провинций Китая, Синьцзянь занимает 12-е место по величине доходов на душу населения и 3-е место по равенству доходов между городским и сельским населением. Что касается зарубежных инвестиций, то их очень мало: СУАР получает всего 25% от средне национального уровня иностранных инвестиций.

Прельщенные новыми рабочими местами и высокими заработками, в СУАР потоком хлынули работники из соседних провинций. Этому также способствует этническая дискриминация, проводимая китайскими работодателями при найме на работу, плохое знание китайского языка представителями этнических меньшинств Синьцзяна и облегченный режим регистрации для китайских переселенцев. Некоторые китайские ученые даже предлагают ввести для переселенцев бесплатную передачу в собственность земли на сто лет под сельскохозяйственные угодья, ссылаясь на положительный опыт земельного законодательства в США во времена освоения Дикого Запада. Наряду с работниками частного сектора, в СУАР переселяется большое число людей по каналам государственных учреждений. Десятки тысяч ханьцев переправляются по линии системы образования, Китайской коммунистической партии, Народной вооруженной полиции, Китайской армии освобождения и Синьцзяньского производственного и строительного батальона (СПСБ), управляющего сотнями коллективных фермерских хозяйств. Только в августе 2003 года, руководство СПСБ заявило, что нуждается в 500 тыс. (!) новых переселенцев из внутреннего Китая.

Ландшафт СУАР включает горы Тянь-Шаня и Куэн-луня на западе и юге, в центре и на востоке - огромную труднопроходимую пустыню Такла-Макан, которую полукругом окаймляют изолированные друг от друга естественные и рукотворные оазисы, на севере - пески Дзосотын Элисун и джунгарская степь. Пригодная для проживания территория занимает около 147 тыс. кв. км., то есть всего 8,89% всей территории СУАР. Население автономии уже достигло 19 млн. чел. Выходит, что приблизительная плотность населения СУАР составляет 129 чел./кв. км. Показатель очень высокий. Ежегодно чистый приток мигрантов из внутренних провинций в СУАР составляет как минимум 500 тыс. чел! Если учесть, что естественный годовой прирост населения составляет около 2%, то по самым скромным подсчетам численность населения в оазисах Синьцзяня к 2015 году составит примерно 29 млн. чел., а плотность - 198 чел./кв. км.! В ноябре 1985 года тогдашний Генеральный секретарь Коммунистической Партии Китая Ху Яобан сказал в интервью немецкой газете Der Spiegel, что Синьцзянь без особых проблем может вместить 200 млн. человек населения! Только для этого, мол, потребуется создание новых оазисов. Помня, как китайцы организованно уничтожили у себя всех воробьев и мух, можно быть уверенными, что запланированную цифру в 200 млн. человек в СУАР, Пекин добьется претворения в жизнь в необходимые компартии сроки. Однако, на сегодня имеется большое количество научных работ, указывающих на неизбежность экологической катастрофы в Таримском бассейне, в случае если не прекратится рост проживающего в нем населения. СУАР просто не способен вместить и обустроить всех мигрантов без губительных последствий для своей экосистемы. Уже сейчас эксперты обеспокоены сильным падением уровня грунтовых вод, засолением почв, расширением пустынь, обмелением рек и т.п. Китайские земледельцы, привыкшие к работе в условиях чрезмерного обилия воды, заболоченности и наводнений, не владеют водо-сберегающими технологиями орошения, столь необходимыми в засушливом Синьцзяне. Конечно, возможно внедрение водо-сберегающих технологий, создание образовательных программ для китайских крестьян, замещение культур, требующих много воды (кукуруза, рис), на более экономичные (хлопок). Однако, эти меры не входят ни в какое соответствие с масштабами заселения Синьцзяна и с темпами роста его экономики. В ближайшем будущем там будет катастрофически не хватать земли и воды. И руководство Китая прекрасно знает об этом. Оно просто не может не знать, учитывая очевидность и масштабы этих проблем. На самом деле, Пекин собирается решить свои проблемы воды и земли за счет этих ресурсов в Центральной Азии. Китайское руководство, видимо, планирует, что избыток переселенцев будет только на время задерживаться в Синьцзяне, а потом переправляться дальше в Киргизию и Казахстан, где много земли и воды.

В СУАР существует еще одно явление, крайне поучительное для беспечной и судя по всему мало интересующейся жизнью ближайшего и могущественного соседа Киргизии. Например, как осуществляется на практике великодержавная политика колонизации западного края в настоящие дни? Очень просто. Ханьцы под видом строительных рабочих заселяют Синьцзянь в основном вдоль линий строительства новых автомобильных и железных дорог. Большая волна мигрантов проникла в оазисы к югу от пустыни Такла-Макан в ходе строительства железной дороги на Кашгар, открытой в 1999 году. Ожидается массивное заселение зоны вдоль будущей автодороги Алматы-Кашгар-Исламабад. Технология такова: приезжают рабочие, их семьи, получают деньги, тратят их в близлежащих населенных пунктах, где развивается китайский традиционный общепит, торговля, а это в свою очередь стимулирует появление новых китайских семей, занимающихся этой деятельностью, и т.д. В Киргизии скоро начнется строительство железной дороги, которая пойдет из Кашгара через Торугарт, Нарынскую область, в Джалал-Абад, а оттуда дальше в Узбекистан. Угроза большого наплыва ханьских семей в эти области, а потом, эффектом маховика, и в другие части страны, невероятно высока (Ориентировочно - 516 тыс. строительных рабочих из расчета 2 тыс. чел. на 1 км. дороги). Надеяться на то, что китайские бизнесмены решат проблему безработицы в Киргизии, не имеет смысла. Процессы происходящие в СУАР отчетливо свидетельствуют о политике этнической дискриминации, проводимой китайскими властями и работодателями. Отговорка у них одна, причем вполне рациональная с экономической точки зрения: работники должны говорить по-китайски, иначе как они будут понимать своих ханьских коллег и начальство? В легкой промышленности СУАР, в нефтегазовом секторе, в сфере транспорта и коммуникаций, науки и технологий приезжие ханьцы занимают 80% рабочих мест, а в строительстве - 90%. Ряды безработных пополняются только за счет представителей тюркских меньшинств. Положение коренного населения в СУАР тоже крайне поучительно. Неравенство доходов ханьцев и представителей тюркских меньшинств крайне высокое. В городах СУАР практически не осталось уйгуров, так как вследствие экономического бума цены на недвижимость сильно выросли и уйгурам она стала не по карману. Такое же может произойти и в киргизских городах, где уже сейчас рост цен на недвижимость намного превышает темп роста доходов населения. Синьцзяньский опыт также показывает, что китайские предприниматели гораздо более успешные, нежели их тюркские конкуренты, в основном уйгурские, так как в среде китайцев практикуется внутриэтническая солидарность и взаимоподдержка, начиная от дифференциации цен по этническому признаку и заканчивая беспроцентным кредитованием соплеменников. Уже сейчас торговлю со странами ЦА в основном контролируют ханьцы, тогда как в начале 90-х ею в основном занимались уйгуры. В таких условиях, киргизстанским предпринимателям, разобщенным, скрытным и запуганным, будет крайне сложно выдержать конкуренцию с более динамичными и агрессивными китайскими бизнесменами. В случае же очередного банкротства на кону будет стоять не жизнь отдельного предприятия и его рабочих мест, а существование национального бизнеса как такового и экономическое положение всего некитайского населения в Киргизии.

Китайская государственная политика "смешивания песка", направленная на изменение этнической структуры населения в Синьцзяне, а по сути на полное уничтожение чуждой китайцам тюркской культуры Синьцзяня, должна послужить сигналом тревоги для властных элит государств ЦА и в особенности для Киргизии. Только сильное, сплоченное государство, с легитимным правительством, сможет выстоять в этой нелегкой борьбе за сохранение культурной самобытности коренных этносов региона. А что говорить о представителях европейских меньшинств, оставшихся в странах ЦА после развала Союза? Только государство, ценящее каждого способного человека, может создать интеллектуальную и экономическую базу для ведения борьбы за самосохранение. А что может быть важнее самосохранения? Если же группировки у власти будут продолжать игнорировать жизненные интересы собственного населения, проводить политику провинциального трайб-капитализма и ускоренными темпами маргинализировать собственное общество (чего ради власти и наживы денег не сделаешь!), то шансов на выживание у народов ЦА останется очень мало. И это реальность, являющаяся результатом законов экономического, демографического и этнического развития. Заложниками которых мы все являемся, и Китай в том числе. Законов, с которыми надо считаться, которые надо изучать и которые, в случае несоблюдения их, несут человечеству последствия хуже самых жестоких стихийных бедствий.

Американцы и ЦА

На фоне угрозы великоханьской экспансии с Востока естественно стремление стран Кавказа и Центральной Азии воспользоваться сегодняшней возможностью сблизиться с США. Их вес на международной шахматной доске настолько мал, что им приходиться покорно приспосабливаться под изменения мировой политической коньюктуры. Тем не менее, чтобы не быть безответной жертвой крупных держав, страны КиЦА пытаются иногда проводить политику в своих национальных интересах или, чтобы быть точнее, в интересах политических группировок у власти.

Казахстан, Таджикистан, Туркменистан и Узбекистан

В целях борьбы с международным терроризмом, США разместили военные базы в Узбекистане и Киргизии. Учитывая ситуацию, которая сложилась в ЦА, выбор этих стран не случаен. Казахстан не пошел на это, так как половина его населения - этнические русские, а это делает Казахстан очень хрупким и не стабильным в глазах американцев. Туркменистан, следуя политике нейтралитета, не хочет размещения американских баз на своей территории. Более того, у режима Туркменбаши сложились прекрасные отношения с Ираном, с политическими ориентациями которого он вынужден считаться. Что касается Таджикистана, страны большой стратегической важности, то он крайне нестабилен, а спокойствие в стране обеспечивается российской 201-й мотострелковой дивизией, принявшей форму миротворческих войск. Таджикистан сейчас полностью зависит от Москвы. Важнейший игрок в ЦА - Узбекистан - с самого начала переходного периода претендует на роль региональной державы и старается выступить по отношению к Москве как равный и основной стратегический партнер по региону. Ташкент всегда представлял большой интерес для стратегов Вашингтона. С поддержкой США, Узбекистан еще до событий 11 сентября занял ярко выраженную прозападную позицию. Размещение военной базы на узбекской территории дало возможность режиму Каримова ускорить процесс сближения с Западом и воспользоваться поддержкой последнего для увеличения своего влияния в регионе. Так же как и Казахстан, который стремится вступить в тесный политико-экономический союз с Россией, чтобы стать гравитационным центром для всех остальных государств ЦА, Узбекистан планирует использовать для этих целей США.

Киргизия

Долгое время Киргизия находилась на втором плане для американских стратегов. Вроде бы тупиковое географическое положение, малочисленное, находящееся под сильным влиянием русской культуры, население и нет внушительных запасов природных ресурсов. Осознавая слабость своей страны, некоторые киргизские политики и эксперты предлагали Киргизии взять курс на нейтралитет. Но нейтралитет возможен в самодостаточных странах. Лишенный материальной подпитки из Москвы, президент Аскар Акаев вынужден был обратиться за финансовой поддержкой Запада. При нынешнем геополитическом раскладе в регионе выбор в сторону нейтралитета вызвал бы также значительные сложности, связанные с угрозой внутренней нестабильности и территориальных притязаний со стороны Китая. Отчасти из-за осознания этих угроз большинство киргизстанцев поддержало решение своего правительства присоединиться к борьбе против терроризма и согласиться на размещение в аэропорту Манас американской военно-воздушной базы им. Ганси.

Но почему в данной статье мы сочли необходимым выделить Киргизию в отдельную главу? В основном из-за той уникальной ситуации, которая возникла в этой стране, благодаря странной, на первый взгляд политике президента Акаева. В мире, подчеркиваем, нигде в мире, нет такого прецедента, чтобы на расстоянии трех - четырех десятков километров, практически рядом, расположились авиабазы двух потенциальных противников: США и России. Конечно, сегодня эти две страны являются партнерами антитеррористической коалиции, но с большой вероятностью можно утверждать, что неожиданное соседство русских боевых самолетов вряд ли радует американское руководство. Но две военные базы сверхдержав, лицом к лицу, это, оказывается, еще половина беды. Филигранный, изысканно утонченный дипломат Акаев, достойный ученик великого хитреца Маккиавели, сумел ввести в игру третьего игрока, тоже тяжеловеса - Китай. Отданная Пекину, вначале по секретному соглашению, потом с великим скандалом ратифицированная киргизским парламентом в мае 2002 г., обширная область в горах с готовой военной инфраструктурой Узенгу-Куш - Сары-джаз - стратегически важный транспортный коридор через перевал Бедель по полученным, пока еще не проверенным данным, китайскими военными оборудуется под военный объект стратегического назначения. Три военные базы трех великих сверхдержав - не слишком ли много для маленькой Киргизии?! Намеренно или случайно это произошло? Судя по тону американских средств массовой информации, заокеанским партнерам президента Акаева такая ситуация не по душе. Американцы не любят рисковать, тем более подставляться. Похоже президент Акаев на этот раз перехитрил самого себя. Приходится констатировать, что после углубления "добрососедских" отношений с Китаем, получения представителями правящего режима многомиллионных (в юанях) подачек, автомобилей представительского класса и китайских "джипов" на безвозмездной основе со стороны великого соседа, в стране резко подскочила террористическая деятельность - взрывы в Оше и Бишкеке, масштабные поджоги китайских базаров, ликвидация уйгурских торговцев в автобусе "Ютунг". Власти говорят одно, осужденные по этим громким делам всячески отрицают свою причастность к совершенным терактам. В среде гражданского населения страны бродят слухи о, якобы, тайных операциях второго отдела китайской внешней разведки в Киргизии. Кто прав, кто виноват, покажет время. Но стабильность в Киргизии можно считать однозначно нарушенной в результате непродуманной, не взвешенной политики киргизского руководства. Будет ли дальнейшая эскалация насилия в Киргизии? По всей вероятности, да, так как ни один из серьезных социально-политических вопросов в этой стране в течение длительного срока не решается. Президент Акаев занимается постоянным припудриванием своего прогнившего режима в виде громких пропагандистских кампаний, типа празднования 3000-летия города Ош, или 2200-летия киргизской государственности. На кого они рассчитаны, непонятно. Народные массы недовольны. Расстрел мирной демонстрации в сельском местечке Аксы тому подтверждение. Невольно напрашивается вывод, что американская политика поддержки "демократичного" Акаева зашла в тупик. Не исключено, что новоизбранный парламент Киргизской Республики весной 2005 г., где основную массу депутатов будут составлять "акаевцы" проголосует против существования авиабазы Ганси в Киргизии. Тогда как? Неужели народ этой симпатичной горной страны останется один на один с "Тигром, прыгающем через горы"?! Кто-то может резонно спросить: "А Россия? Неужели она оставит в беде своего партнера по договору о коллективной безопасности?" Не оставит, но и вряд ли сможет эффективно помочь. Россия не сможет бороться на двух фронтах. Кавказ ближе и труднее, чем далекая Центральная Азия. Рубеж обороны сдерживания для России на центрально-азиатском направлении скорей всего в будущем пройдет по границам дружественного Москве Казахстана.

Американцы на Кавказе

На Кавказе американцы менее откровенны, чем в Центральной Азии и действуют намного осторожнее. Они не стали там размещать военные базы, но приступили к тесному военному сотрудничеству со всеми странами региона. 21 марта 2002 года они подписали соглашение о военном сотрудничестве с Арменией, 28 марта того же года - с Азербайджаном. Каждая из этих стран должна получить по 4,4 млн. долл. США на закупку американского военного оборудования. Вашингтон также отменил эмбарго на поставку оружия в эти страны. Наиболее активно в этом направлении американцы действуют в Грузии. США начали сотрудничать в военной сфере с Грузией задолго до событий 11 сентября. Агенты ЦРУ обеспечивали личную безопасность Э. Шеварднадзе. Американские военно-политические советники регулярно посещали Грузию для совместной работы с грузинскими коллегами. В Грузию были отправлены 200 военных Пентагона с тем, чтобы обучать местную армию и помогать ей проводить анти-террористические операции. Во многом это объясняется высокой нестабильностью грузинского государства, существование которого зависит от поддержки США. И это не удивительно, если учитывать, что грузинское руководство контролирует только Тбилиси и его окрестности. Абхазия норовит объявить свой суверенитет, Южная Осетия пытается войти в состав России, Аджария не перестает конфликтовать с Грузией, армяне требуют автономии и т.д. и т.п. Ситуация в Грузии крайне деликатная. Несмотря на поддержку Америки, Э. Шеварднадзе был вынужден уйти в отставку. Если бы он пытался сопротивляться, то могла бы пролиться кровь граждан, воцарился бы хаос, что привело бы к самым непредвиденным последствиям, которые поставили под угрозу существование всего грузинского государства. Шеварднадзе ушел именно для сохранения целостности страны. При этом США решили не поддерживать его, направив все усилия на поддержку новых оппозиционных сил Грузии. Нынешний президент Михаил Саакашвили тоже не застрахован от подобного развития событий.

Так же как и в ЦА, на Кавказе американцы будут делать все возможное для обеспечения независимости государств региона от России. Однако на Кавказе США стараются сильно не вмешиваться в разрешение местных конфликтов, чтобы избежать прямого столкновения с Россией, которая продолжает держать в своих руках ключи от разрешения многих кавказских проблем. При этом кавказцам придется балансировать между двумя силами для того, чтобы продвигать собственные интересы. По отношению к России им видимо придется занять более гибкую позицию. Во-первых, потому что страны Кавказа сильно зависимы от нее экономически. Во-вторых, до тех пор пока Россия не займет свое настоящее место в процессе борьбы за Кавказ, не раскроет свое "истинное лицо", ни одна из проблем региона не будет решена.


Фазиль Зейналов,
Доктор политических наук,
Париж, февраль 2004 г.