Булгаков – это «наше все».

Ну как же, в нашей мистической рассылке обойти вниманием этот сюжет?
Булгакова у нас любят. А успех фильма просто запрограммирован. И делал его качественный профессионал, создавший «Собачье сердце» и «Бандитский Петербург».
В «Сердце» выражены не только буква, но и дух булгаковской книги. Все роли сыграны бесподобно, даже эпизодические. Но лучше всех, конечно, - Шариков и профессор Преображенский. Когда профессор за столом читает лекцию о водке и горячих закусках, так и тянет выпить.
А Шариков? «Вы бы хоть книжку какую-нибудь почитали, Полиграф Полиграфович!». – «Уж и так все читаю, читаю». – «Что читаете-то?» - «Да полемику Маркса, с этим, как пес его… Каутским» (прошу прощения, но воспроизвожу текст по памяти).

Да, это вам не комиксы.
Или как Шариков врет секретарше (или стенографистке, «пес ее знает») что он «красный командир, раненый на колчаковских фронтах» (насчет шрама после операции). Сам я девушкам не врал J, однако удивительно, до чего доверчивыми оказываются представительницы прекрасной половины человечества, столь прославленной своими хитростью и коварством.
Да и имя – Полиграф – вроде бы вполне типографское, пролетарское… Однако в нем лукаво коренится «графское» начало. Точно Булгаков предчувствовал: настанет время, когда секретари обкомов КПСС и чекисты начнут выискивать свои дворянские корни (которые все в собачьей шкуре).

«Бандитский Петербург» тоже неплох, особенно «Барон» и «Адвокат». Первая часть снималась в период борьбы обитателей Кремля против коалиции Лужкова - Яковлева - Шаймиева. Тогда-то и надо было пройтись по ндравам северной столицы. Даже не пощадили священную корову – Эрмитаж (история с картиной).
Тут ведь надо что учесть. В перестройку громко заявило о себе новой сословие – бандиты. Они имели разнообразное происхождение (спортсмены, работники спецслужб, молодые ветераны, просто здоровые парни из бедных семей), но всех их объединяло одно – они желали вырвать у судьбы кусок, и ради этого готовы были поставить на карту собственную жизнь.
Но им пришлось столкнуться со старым российским криминальным миром – «ворами», сформировавшимися гораздо раньше – в дореволюционную пору, а окончательно структурировавшимся в годы Сталина (хотя развитие их субкультуры не прекращалось никогда).
В результате, страна оказалась поделенной таким образом, что, например – Петербург в большей мере считается «бандитским, а Москва – «воровской» (см. в Интернете тексты Фимы Жиганца и пр.).

Впрочем, это уже история.
Но вернемся к Михаилу Булгакову. Его у нас в стране всегда любили, хотя власти печатали сравнительно мало. Особенно нравился писатель интеллигенции (которая являлась тогда законодателем литературной моды). В чем слагаемые успеха?
Булгаков пишет достаточно просто и легко. Это вам не мощный, но неудобочитаемый Андрей Платонов с его чевенгурами и котлованами (а «Счастливая Москва»! - сам не собрался ее дочитать L). Смачно даже пишет (опять я насчет водки). И – о реальных людях, а не «передовиках производства».

С другой стороны, масса фантасмагории, придающая булгаковским книгам «философский вид». Плюс – критика власти.
И, конечно, бесовщинка (все эти «Роковые яйца»). Наши граждане всегда ее любили, а со времен перестройки – так и вообще без ума от нечистой силы (несмотря на «религиозное возрождение»).
Ситуация с «Мастером и Маргаритой» понятна. Булгакова до чертиков достали все эти «уважаемые советские люди» - граждане-начальники с их указами и приказами. И «квартирный вопрос» был для писателя не абстрактным словосочетанием.
Так достали, что хоть к черту с рогами обращайся за помощью. Вот и появился Воланд.
Биографы писателя сообщают, что художественная идея «бала у Сатаны» возникла у Михаила Булгакова после посещения приема у Брюса Локкарта (английского посланника). Прием был выдержан в фантасмагорическом духе, а дополнительную фантасмагорию добавляло то, что в Москве и СССР тогда шли аресты в среде большевистского руководства и интеллигенции.
А вот Локкарт – «знатный иностранец», и плевал он на всякий «чекизм».
Христос у Булгакова, конечно добр… Но уж очень далек от мира сего. А дьявол – вот он, рядом. И тоже ничего себе – с ним вполне можно иметь дело.

Нашелся, говорят, даже священник, благословивший на создание сериала.
Как мы видим, надежды «на черта» весьма актуальны и в наше демократичное время. Оттого так и востребован образ Воланда.
«Приходи и володей нами!». «Воланда в президенты!» (штирлицы уже не в моде).
В студенческой среде, к примеру, зрительский охват – практически стопроцентный (далеко оставив позади даже «Идиота»). Правда, Маргарита «как-то не очень…» (ребята не смотрели вчерашней серии). Зато Гелла – «Гелла да, Гелла конкретная!». Еще бы, нас ведь со всех столбов-постеров программируют под сексуальных вампирш.
А чего стоят сцены в варьете с «разоблачениями»! Режиссер дополнительно посмаковал их. Прямо перестройка в миниатюре – «гласность» и всяческое раздевание. А с какой феерической быстротой заголялись на рубеже восьмидесятых реальные советские женщины-труженицы, сбрасывая опостылевший моральный облик (не все, конечно). Теперь их дочки продолжают сбрасывать, с риском простудиться – у нас ведь холодный климат.

«Игра на понижение» - то есть аппеляция к низкой стороне человеческого начала обычно беспроигрышна. Ибо качение по наклонной плоскости требует заметно меньше усилий, чем карабкание наверх. А, как гласит один из законов термодинамики, всякая система склонна к упрощению и деградации.