Круглый стол журнала "Имперский курьер"

1 июня в редакции нашего журнала состоялось обсуждение темы геноцида против русского народа. Редактор и несколько членов редколлегии заслушали сообщения Н.К.Симакова и Б.Г.Дверницкого, обменявшись затем мнениями по этой животрепещущей теме. Публикуем материалы круглого стола с незначительными сокращениями.

Н.К. Симаков: Сегодня много говорится о трагическом положении русского народа. По моему мнению, все, переживаемое ныне нашим народом, есть прямое продолжение русской трагедии XX века. Существо же этой трагедии определяется геноцидом, целенаправленно осуществляющимся против русских, как нации, и борьбой против России, как православной цивилизации. Именно слово "геноцид" наиболее точно отражает то, что случилось с нашим народом, начиная с февраля-марта и тем более с октября 1917 года.

В рамках очередного круглого стола "Имперского курьера" уместно обсудить эту тему, ибо она остра, актуальна и сознательно замалчивается. Ведь, если начать ее обсуждение, неизбежно возникает вопрос о роли еврейства в трагедии русского народа. Это, с одной стороны, крайне невыгодно мировой закулисе, а с другой – подпадает под определение антисемитизма? Словом, вопрос о геноциде русского народа запрещен, табуирован в рамках идеологии нового мирового порядка.

Между тем на международном уровне признана действительность немецкого геноцида против евреев в годы Второй мировой войны. И все, кто подвергают сомнению даже некоторые фактические частности еврейского холокоста, могут получить в Западной Европе тюремный срок, быть лишены научных званий и выгнаны с работы. Таким же неоспоримым фактом общественного мнения стал турецкий геноцид против армян во время Первой мировой войны. Однако о великом и долговременном геноциде русского народа не говорится в средствах массовой информации практически ничего, хотя в таких книгах, как "Красный террор" Мельгунова, "Архипелаг ГУЛАГ" Солженицына, "Воспоминания" кн. Жевахова, содержится большой фактический материал о целенаправленном уничтожении русского народа после большевистской революции.

Кажется очевидным, что этот геноцид начался сразу же после октябрьского переворота и представлял собой попытку уничтожения самой русской цивилизации. Интернационалисты-революционеры попытались уничтожить все составляющие этой цивилизации: Русскую Церковь, русскую культуру, русскую государственность, духовную элиту русской нации из всех ее сословий, классов и социальных групп. Остальную же часть русского народа предполагалось довести до рабского положения. 1920-1930 гг., с моей точки зрения, – это открытый, классический геноцид. По данным Мельгунова, приведенным в книге "Красный террор", только с 1917 по 1924 год погибло от чекистских расстрелов, голода и гражданской войны 30 млн. человек! Солженицын же в "Архипелаге ГУЛАГ" приводит разные данные, от минимума в 20 млн. человек до максимума в 60 млн., целенаправленно уничтоженных с 1918 по 1953 год. В конечном же счете были погублены все основные сословия русского общества – дворянство, священство, купечество, крестьянство, казачество, интеллигенция, лучшая часть рабочего класса, а разрозненные остатки старых социальных слоев были подвергнуты политическим преследованиям и моральному террору.

Кто именно осуществлял этот геноцид? В политическом смысле – интернационал-социалистическая большевистская диктатура, которой служили люди различного классового и этнического происхождения. Мы сегодня знаем о зловещей роли в геноциде русского народа представителей таких этнических групп, как латыши, венгры, китайцы. Однако организаторская роль представителей еврейства здесь поразительна, ибо примерно 80% руководящих работников в ЦИК, ЦК партии, ВЧК были евреями. Недаром нашу страну в 1920-е гг. называли Красная Иудея. Все это дает основание признать, что в корне большевистского террора против России была иудейская ненависть к православной славянской цивилизации как таковой. Марксизм, большевизм, коммунистическая диктатура представляются мне секуляризированными и политизированными формами древнего иудаизма и его ненависти к христианству и православному народу. Это окрашивает иудео-большевистский геноцид против всего русского в явные расовые и религиозные тона. По форме этот геноцид походит на религиозные войны, какие вел Древний Израиль против языческих племен, населявших Палестину, или разразившиеся во время Реформации во Франции и Германии. Можно еще вспомнить завоевания конкистадоров, когда были начисто уничтожены цивилизации инков и майя, и было положено начало католической Латинской Америки.

Мне кажется, что князь Жевахов очень верно определил сущность геноцида против русского народа, хотя он не употреблял слово "геноцид". Жевахов писал, что "задача революции 1917 года заключалась в уничтожении России и образовании на ее территории жидовского царства, как опорного пункта для последующего завоевания, путем мировой революции, западноевропейских христианских государств". Вот почему главный удар иудео-большевики наносили по Русской Церкви. Причем суть большевистской диктатуры практически не изменилась и после расстрела Сталиным верхушки еврейских коммунистов. Ведь сплошная коллективизации в конце 1920-х гг. означала геноцид против русского крестьянства. А проведение пятилеток безбожия, первая из которых началась в 1932 г., а вторая в 1938-ом, продолжали ленинские гонения на Православие. В итоге этих пятилеток предполагалось закрыть все храмы, отменить слово "Бог", а также субботы и воскресенья.

Поэтому, когда говорят, что Сталин переродился из большевика в национального лидера в 1930-е гг., – искажают историческую правду. До начала Отечественной войны Сталин продолжал проводить политику геноцида. Именно в 1930-е гг. русский народ массовым образом загонялся в лагеря, где его ожидала система рабского труда и уничтожения, разработанная еврейским "гением" Френкелем. Солженицын пишет в "Архипелаге", что Френкелю принадлежит идея подвижного лагерного пайка, предполагающая перераспределение его в зависимости от выполнения трудовой разнарядки.

Почему же большевистский геноцид захлебнулся? Первая причина, по моему убеждению, – это молитвенный вопль новомучеников к господу Богу. Вторая – Отечественная война с Германией, которая заставила советские власти прекратить истребление русского народа.

Однако, приостановленный в военное и послевоенное время, большевистский геноцид нашел новое продолжение в наши дни. С конца 1980-х гг., а в активной фазе с 1991 г., мы обнаруживаем вторую историческую форму геноцида против русских как нации. Причем если первая форма геноцида имела варварский, террористический характер, то вторая – выглядит довольно цивилизованно. Ныне нет открытых расстрелов и тотальных репрессий, но русский народ подвергается экономическому подавлению, культурной и духовной агрессии. Страна наводнилась множеством разномастных тоталитарных сект. Наш народ расчленен между новообразовавшимися "государствами" СНГ и подвергнут этническому гнету в Средней Азии, Кавказе, Прибалтике и других частях бывшего СССР. В итоге грабительской приватизации на территории Евразии разорено народное хозяйство, возникла безработица, упала рождаемость, резко повысилась преступность, возросла смертность. Убыль населения в Российской федерации на 1 млн. человек в год больше, чем предполагается в итоге естественной смертности. При этом целенаправленно вытесняется русская культура, разрушается уважение ко всем традиционным ценностям, насаждается развратность и бессовестность, стремление к наживе любой ценой. Русская молодежь в значительной своей части денационализируется. Что это как не новая форма геноцида?

А среди вдохновителей и организаторов его мы вновь видим представителей еврейской криминальной финансовой олигархии (не буду называть всем известных фамилий). Вместо Руси возникла некая новая Хазария. Русский народ морально сломлен и идейно дезориентирован. В результате новой русской катастрофы мы потеряли сверхдержаву, страна расчленена, ее природные богатства присвоены кучкой преступных олигархов. Иудео-масонская западная цивилизация стремится сегодня поглотить Россию в качестве колониальной части системы нового мирового порядка. Вот почему уничтожение или, по крайней мере, резкое сокращение численности основного народа России является одной из стратегических задач правителей мира.

Следует заметить, что нам сегодня непосредственно угрожают три цивилизации: Евросоюз, Китай и исламский мир. Евросоюз захватывает Прибалтику и угрожает захватить Украину. Китай осуществляет этническое давление на Дальнем Востоке, приближаясь к фактическому преобладанию в Хабаровском крае. Мусульманское вторжение в традиционно христианские страны наблюдается по всему миру. Исламская цивилизация открывает эпоху нового средневековья и религиозных войн. И в условиях разгорающейся борьбы цивилизаций наша компрадорская власть не только сдает позиции России во всех отношениях, но и продолжает политику геноцида русского народа, санкционированную "новым мировым порядком".

Завершая свое сообщение, я полагаю необходимым создать комиссию из авторитетных ученых и общественных деятелей, которая бы начала сбор материалов по фактам геноцида против русского народа и их публикацию, чтобы привлечь общественное внимание к русской проблеме. Ибо от решения ее прямо зависит судьба не только России, но и Евразии, а в значительной степени и всего христианского мира.

Б.Г. Дверницкий: Я также подготовил небольшое сообщение по обсуждаемому вопросу, которое, возможно, дополнит сказанное Николаем Кузьмичом и осветит нашу тему с другой стороны.

Еще одна, не менее существенная причина переживаемых нашим обществом бед, заключается в том, что мы засомневались в себе, в своей "особенной стати", в неповторимости своего духа и характера, в самодостаточности своей цивилизации и самобытности своей культуры. Засомневались в такой степени, что уже находимся на грани потери веры в необходимость нашего национального бытия. В принципе сомнение, как и самокритика, а тем более покаяние, совсем не плохи сами по себе и даже благодетельны, но без потери веры в свой народ.

Всё достойное живет, прежде всего, верою. То, во что перестают верить, рушится и исчезает. Так рухнула коммунистическая идеология, а с нею и могучий Советский Союз. Вера в советского человека, в грядущий коммунизм оказались не действенными. Но так же несостоятельна вера в общечеловека и будущую либеральную цивилизацию, которую усиленно насаждают нам сейчас, одновременно демонизируя национализм или веру русского человека в себя. В то же время Россия, как ни одна страна в мире, существует в истории как раз больше за счет веры в неё русского народа. Из этой веры родились и знаменитые строки Тютчева:

Умом Россию не понять,
Аршином общим не измерить:
У ней особенная стать –
В Россию можно только верить.

Мы можем лишь добавить, что в Россию не только можно, но и должно верить. И эта вера не останется без ответа, она отзовется притоком новых сил всем русским людям, так нужных нам сейчас в очередной роковой период нашего исторического существования.

Историческая жизнь народа не прерывается в годины испытаний, а продолжается благодаря великим людям, безусловно, верящим в Россию. На вызов Петра Россия ответила явлением Пушкина, написал "отчаявшийся западник" Герцен, верно почувствовавший взаимную связь Царя и Поэта, но не поднявшийся до подлинного понимания их исторического родства. На вызов Истории Россия мощно ответила явлением Петра, Пушкина и Тютчева, Суворова и Кутузова, Толстого и Достоевского, Данилевского и Менделеева, Есенина и Рубцова и многих других, свято верящих в Россию. Хочется думать, что такие люди и впредь не исчезнут.

Вера исчезает у людей не только тогда, когда в них поселяется уныние, есть на то и другие причины, и мы должны их знать. Судьба – это всегда тайна. Приобщиться к ней, приоткрыть её завесу через веру возможно, но не более. Либо мы верим в историческое предназначение, или судьбу России, либо мы верим лжепророкам. Давно пора трезвенно взглянуть на историю и уяснить следующее. Все пророчества о грядущей судьбе государств, не о Церкви, не о духовных явлениях в жизни людей, а именно о грядущих исторических судьбах народов ложны, ибо время таких пророчеств ушло в прошлое вместе с теократиями Ветхого Завета. Не случайно так наивны для нас все толкования Апокалипсиса, например у Ф.Бухарева. Еще более искусственны и даже смешны усилия приспособить Нострадамуса к нашим дням. И для своего времени это был самообман, тем более, сейчас. Все это, как и все другие попытки понять будущее России и русского народа, исходя из произвольно надерганных цитат из писаний старцев и даже святых отцов, мы должны отбросить как исторический соблазн, как историческую астрологию, недопустимую для русского православного человека. И потому лишь вера в историческую судьбу России, её "особенную стать" живительна и благотворна. И эта вера пока не подводила нас. Ф.И.Тютчев писал: "Апология России… Боже мой! Эту задачу принял на себя мастер, который выше нас всех и который, мне кажется, выполнял её до сих пор довольно успешно. Истинный защитник России – это история. Ею в течение трех столетий неустанно разрешаются в пользу России все испытания, которыми подвергает она свою таинственную судьбу". Невольно вспоминается обращение Наполеона к своей армии перед форсированием Немана: "Впереди Россия, увлекаемая роком. Да свершиться её судьба!" И рок увлек, но не Россию, а Наполеона. Ни громадное превосходство в численности войска, ни полководческий талант Наполеона не сыграли решающей роли в таинственной судьбе России, не свернули её со своего пути развития. И будем верить, что и новое нашествие адептов Европы и США под флагом либерализма не сокрушит нас. Снова в пользу России разрешится и это испытание её судьбы.

Есть и третий аспект исторической устойчивости Нации. Это безусловное и даже безграничное доверие к главе Государства (самодержцу, вождю, президенту). Так, отсутствие малейшего доверия к последним престарелым вождям СССР, несомненно, ускорили крушение Советского Союза. Надежды на Горбачева и Ельцина тоже быстро растаяли. Но люди жаждут довериться новому главе Государства и это наша имперская черта великого народа. И, может быть, это наше доверие, эта наша жажда вызовет к жизни подлинного Лидера страны, и Россия воспрянет и возродится. Исключать подобное никогда нельзя, как и исключить очередное разочарование

Итак, безусловная вера в таинственную судьбу России, следование законам исторического развития, жажда великого Народного Вождя – вот историческое кредо современности для русского человека, вот путь преодоления всех трудностей сегодняшнего дня, из которых сокращение численности русского народа лишь одна из проблем.

Ю.Ю. Булычев: Мы ознакомились с двумя взглядами на обсуждаемую тему, которые не исключают, а дополняют друг друга. Теперь самое время обменяться мнениями, высказать свои оценки заслушанных сообщений, выявить какие-либо новые аспекты трагедии русского народа в XX – начале XXI столетия.

Н.К. Симаков: Позвольте мне пояснить, что я вовсе не думаю, что все дело заключается только в кознях большевиков и евреев. В своем сообщении я стремился обратить внимание лишь на религиозно-духовную суть противоборства, развернувшегося между русским народом и его врагами в начале XX века и продолжающегося до сих пор. Я, как и Борис Георгиевич, отдаю отчет, что если бы мы сами не были несовершенны в нашем национальном и православном самосознании, то никаких большевиков в России не появилось бы. А если бы и появились, то были бы сметены русской силою. Конечно, православная монархия пала в результате длительного процесса европеизации страны. Абсолютизм, этатизм, бюрократизм, секуляризация – вот составные разложения русской духовности в императорский период. Причем к ослаблению исконных начал русского государственного бытия приложили руку и наши бюрократически мыслившие консерваторы. Когда, например, Александр III захотел созвать в связи со своей коронацией земский собор, то К.П.Победоносцев всячески его отговаривал. Когда Николай II выступил с инициативой избрать патриарха и положить конец синодальной системе, его также отговорили. Дескать, не надо ничего менять, как бы чего не вышло. В итоге возникло отчуждение между Церковью, государством и народом, и в решающую минуту Государь остался один на один с заговорщиками-революционерами.

Так что вина за русскую трагедию лежит не только на большевиках, но и на самих русских. Однако мне показалось, что в своем докладе Борис Георгиевич Дверницкий, справедливо говоря, что необходимо видеть исторические факторы трагедии русского народа, превращает историю в некий фатальный процесс почти что в марксистском духе. А потому, в конечном счете, остается неясным, был ли геноцид русского народа или мы имеем дело с некой исторической драмой, разыгравшейся по законам истории?

Б.Г. Дверницкий: Я не отрицаю ни факта геноцида, ни, разумеется, свободы исторического выбора народа. Но основная цель моего доклада была в том, чтобы подчеркнуть, что далекий от православия мистицизм и весьма субъективный морализм препятствуют пониманию сути исторического процесса. Есть исторические законы, есть имеющие свою логику этапы народного развития, которые нельзя игнорировать. Многие же православные публицисты видят в истории только козни врагов русского народа и все легко объясняют с позиций моралистических и мистических. К примеру, революция для них – это наказание Господне за грех отступления русских от верности Церкви и монархии, блокада Ленинграда – кара Божия за убиение Государя и т.д. Таким образом, все легко объясняется – историю можно не изучать, а философией так просто грех заниматься. В результате православная мысль погружается в своего рода спячку.

Н.К. Симаков: Но ведь если народ принимает участие в истории, то он несет моральную ответственность за свои исторические поступки и пожинает их последствия. Когда, к примеру, Иван Сусанин спас молодого царя ценой собственной гибели – были совсем иные исторические последствия, чем тогда, когда генералы изменили Николаю II, а народ не предпринял никаких мер, чтобы освободить царя.

Б.Г. Дверницкий: Все это так. Но нужно видеть и другую сторону вопроса. Нужно видеть исторические обстоятельства, которые порой не дают реальной возможности нации и ее руководителям сделать правильный выбор. К примеру, Государь решил вступить в мировую войну из-за сербов, хотя это было спровоцировано врагами тогдашних империй, желавших столкнуть их между собой. В интересах русского народа и всего православного и славянского мира было бы остаться в стороне от разгорающегося конфликта, а тем самым спасти Россию от революции. Но Государь вступил в войну, ибо не мог игнорировать международные соглашения того времени.

Ю.Ю. Булычев: Да и отречение Государя от престола – это тяжелая проблема, от которой многие отмахиваются без размышлений, предпочитая во всем винить народ, забывая, что именно руководители государства несут основную ответственность за исторические решения, а народ главным образом страдает от их последствий. Для меня совершенно очевидно, что революция 1917 г. – это прямое следствие европеизации России, которую правящие круги после 1861 г. быстро повели по пути чуждого русскому духу капиталистического развития и гибельного политического либерализма. И ни монархия, ни Церковь в должной мере не противодействовали разложению всех составляющих русской цивилизации: общинных и государственных начал народного хозяйства, твердости самодержавия, ориентации общества на духовные ценности, а не на денежные. Значительная часть русского народа в начале XX века уже разуверилась, что народные интересы и органическую тягу русских к социальной справедливости способна защитить существующая власть. Поэтому революцию, отречение царя, его арест при полной пассивности народа, а затем и убийство всей царской семьи нельзя понять просто как следствие хитроумного заговора чуждых нации политических деятелей или результат нравственного разложения самого народа, без учета роковых исторических обстоятельств развития российской империи после Петровских реформ. В действительности же народу пришлось расплачиваться геноцидом за порочный исторический курс правителей империи, за дурь думских политиков, за социальную пассивность Церкви, за измену царю русских генералов, наконец, за отречение самого царя (вероятно, уже также не видевшего альтернатив демократии в России и поверившего, что демократический сброд в лице Временного правительства сможет привести Россию к победе в войне против Германии и Австро-Венгрии). Николай Кузьмич Симаков сказал, что народ понес историческую ответственность за то, что не выступил в защиту плененного Государя, но ведь Государь сам отрекся от престола и тем самым дезориентировал монархические силы в народе и офицерстве. Мне, честно говоря, трудно представить народное движение в пользу восстановления власти отрекшегося царя. Лично я люблю и почитаю нашего последнего Государя-мученика, но вместе с тем все более ясно отдаю отчет, что он явился заложником всего предшествующего периода русской истории и, к сожалению, не проявил должной воли и силы характера как государственный вождь русского народа. Не случайно, церковная комиссия по канонизации царской семьи заключила, что в политической деятельности нашего последнего Государя нет оснований для его канонизации. За государственную деятельность было бы уместно канонизировать Александра III, которого трудно представить отступающим перед революцией, заигрывающим с думскими политиканами, а затем отрекающимся от престола. Но, к сожалению, наша Церковь, в свое время возносившая до святости русских князей, впоследствии не культивировала в должной мере силы и твердости царской власти, не канонизировала Государей за исполнение ими миссии Удерживающих. Так что единственный святой русский царь оказывается не столько Царем в полном смысле этого слова, в ореоле государственной воли и мудрости, а ушедшим от власти страстотерпцем. То есть бывшим правителем, не удержавшим позиции правды и права на грешной земле, но мужественно претерпевшим власть неправды.

Я думаю, что ни царь, ни народ, ни руководители Церкви не должны оставаться вне критики. Сегодня особенно важно критически разобраться в нашей истории, ибо уж слишком много у русских национальных сил накопилось исторических поражений. Однако критика всего своего должна быть проникнута жалостью и любовью, а также пониманием власти над людьми роковых исторических обстоятельств. Ибо никто не может быть свободен от "духа времени", порождаемых им иллюзий и заблуждений. Причем львиная доля ответственности за выбор исторического пути лежит все-таки не на народной массе, не имеющей личного разума, воли и совести, а на отдельной личности, прежде всего, личности вождя, архиерея, политического руководителя, отвечающего перед Богом и народом за свои решения.

Ю.Ф. Антонов: Я хочу сказать, что, несмотря на некоторую полемику между двумя докладчиками, оба доклада отличаются серьезностью и обоснованностью положений. Они, действительно, во многом дополняют друг друга. При этом выступление Николая Кузьмича Симакова наиболее четко, ясно, лаконично, исторически достоверно обрисовало проблему геноцида против русского народа. Я согласен со всеми положениями его доклада, хотя можно в чем-то его дополнить. В частности, я бы большее значение придал тому, что русский народ ныне в значительной своей части остался за бортом Российского государства. Это также факт геноцида, поскольку отсеченная в новых государствах СНГ часть русских обречена на денационализацию и ассимиляцию. Русские никогда не будут пятой колонной в этих государствах. Это не в характере русского народа. Но вне связи с основной массой соотечественников русские не смогут сохранить свою национальную идентичность. И это уже было в период пореволюционной эмиграции, когда за границей ассимилировались десятки тысяч потомков русских людей.

Еще я хочу выразить согласие с необходимостью укрепления русского национального сознания, о чем справедливо сказал в своем выступлении Борис Георгиевич. В самом деле, в Российской империи наблюдалось уменьшение роли русского национального начала, а затем и явное отстранение русского народа от влияния на ход государственных дел. Между тем русские были политически и культурно доминирующим народом Российской империи, на который падала наибольшая политическая и экономическая нагрузка. Живя в зонах неблагоприятного земледелия, он служил основным источником прибавочного продукта для государства. На русских была возложена в основном обязанность военной службы, и при всем том их огромная часть, если иметь в виду крестьянство как основную массу русского народа, была практически отстранена от влияния на идеологию и политику государства. Эта идеология и политика определялась влиянием космополитической и зачатую инородческой интеллигенции.

Поэтому сегодня нам мало говорить о необходимости возврата к идеям Православия, Самодержавия и некой неопределенной Народности. Речь нужно вести не о неизвестно какой народности, а о Русском Национализме, который нам надо воспитать в среде своего народа, разумеется, в христианском, а не в расовом, языческом смысле. Я имею в виду национализм не плоти и крови, а духа и служения.

Ю.Ю. Булычев: Юрий Федорович поднял важную тему. Действительно, императорский период при всем его внешнем блеске закончился сокрушительной революцией и торжеством самого вульгарного интернационализма, потому что русские национальные ценности оказались подавлены. Подавлены ценностью большого многонационального государства, западнически настроенные руководители которого мыслили русских только одной из отсталых этнических групп. Чтобы уяснить исторически корни бедствий русского народа в XX и начале XXI века, доходящих в ряде случае до прямого геноцида, чтобы понять причины инертности и беззащитности русских в борьбе против многих врагов, следует вспомнить, что уже в императорский период над русскими была установлена система своего рода внутреннего колониализма. Это одним из первых заметил А.С.Хомяков, писавший, что весь российский образованный слой, сложившийся после Петровского переворота, являл собой "колонию европейских эклектиков, брошенную в страну дикарей", принявшую, как всякая европейская колония во всех частях света, характер завоевательный.

Следствием воздействия доморощенной системы политико-культурного "колониализма", главным объектом эксплуатации которого явилось великорусское народное большинство, стало неуклонное распространение в народной среде отчуждения от государства. Даже идея царя – эта альфа и омега традиционного русского самосознания, отчасти утрачивает национально-духовный смысл. Ведь если в Руси Московской православный и природный русский царь, "царь-батюшка" был воплощением для народа сокровенной, интуитивно ясной ему идеи Святой Руси, то император, стоящий во главе по духу дворянской и европеизированной, по составу многонациональной, а по масштабам необозримой империи, уже не мог вызвать в крестьянском сознании былого чувства интимной близости.

Очерчивая ослабление народного монархического чувства, сын А.С.Хомякова Д.А.Хомяков писал, что в Древней России расширение государства не приводило к изменению его национального смысла как Русского Царства. Царь, принимая под свою руку иные народы, сносился с ними через свой народ, а не становился лицом к лицу, то есть оставался русским царем и только в таком качестве мог покровительствовать другому народу. Но как только насадилась идея императорства, носитель ее поспешил стать в непосредственные личные отношения со всеми входящими в империю элементами, сделался "всяческая для всех", эмансипировался от духа русского народа, перестал быть только русским царем.

Этот отрыв государства от главенствующей нации и выразила тотальная европеизация страны в духе западного либерализма и капитализма. Скоропалительное втягивание крестьянства в "демократический процесс" после первой российской революции привело к дезориентации общественного мнения, чему немало способствовала значительная и влиятельная часть русской интеллигенции. Она внушала богоборческие и демократические принципы, соблазняла идеалами всемирного братства людей вне родины и веры, сулила блаженное царство справедливости и свободы на путях отрицания прошлого и настоящего страны. На практике же западно-демократические принципы партийности, поголовного голосования, диктатуры большинства давали полномочия худшим слоям в низах общества и прокладывали путь наверх матерым политическим интриганам. Тут уже было рукой подать до большевизации масс и всего того открытого, издевательского насилия над Россией враждебных ей этнических и политических группировок, которое очертил в своем выступлении Николай Кузьмич Симаков.

С.А. Воробьев: Я согласен с тем, что крушение Российской империи стало результатом упадка русского национального и православного сознания в среде руководителей государства и народных масс. Дело европеизации зашло так далеко, что царь уже практически ничего не мог сделать для спасения страны, будучи окруженным противниками самодержавия и прямыми изменниками. Однако я принципиально не согласен с противопоставлением русского национального и имперского сознания, которое предложил Борис Георгиевич в своем докладе. Ведь если Римская и Византийская империи не были национальными, то Российская империя была изначально русской, национальной по своей сути, ибо имперский, великодержавный элемент является органической частью русского самосознания. Вот почему ослабление русского начала, уравнение и даже приоритет в правах входящих в империю народов и национальных меньшинств, привели к ослаблению государственной роли русских и к крушению Российской империи. Но поэтому же самому мы в будущем должны продолжить строительство империи на русском национальном фундаменте. Необходимо возродить Русскую империю, так как русская православная нация отличается от других наций своим имперским характером. Я думаю, русские были созданы Богом в процессе принятия Православия как великодержавный народ, призванный к особо ответственной миссии хранения в истории истинной веры. Поэтому интернационализм, с русской православной точки зрения, – это высшая форма сатанизма, поскольку отрицает историческую миссию нашего народа.

Но, отрицая интернационализм и признавая право на национально-культурную самобытность всех народов России, мы в процессе строительства Русской империи должны каким-то образом все же ограничить прерогативы национальных меньшинств, чтобы имперское государство не утратило своего русского национального характера. Ведь только русский национализм органически связан с имперской идеей, в то время как национализмы малых народов зачастую порождают антигосударственный сепаратизм. Какие именно формы указанного ограничения следует предусмотреть – особый вопрос, который выходит за рамки темы этого круглого стола.

Б.Г. Дверницкий: Станислав Анатольевич, Вы не совсем верно меня поняли. Я вел речь не об отрицании имперского элемента русского сознания и ценности империи, а о необходимости дополнить достаточно развитое и уже исторически воплощенное имперское начало началом русского национализма, который пока еще слабо проявляется в сознании и не воплощается в деятельности нашего народа. Я сказал, что наступает время не имперской идеи, а идеи национализма и что именно последняя, а не имперская идея сама по себе, будет определять будущее нашего народа, в том числе характер его государственного строительства. Только при развитии русского национализма можно надеяться на самосохранение и сколько-нибудь благоприятное будущее нашего народа, на возрождение его имперского служения. Ибо в противном случае народ будет окончательно сломлен и денационализирован, сколько бы мы не говорили о его великодержавном предназначении.

Ю.Ю. Булычев: Все же, по-видимому, не сама по себе техника, а цели ее использования определяют вред или пользу технических изобретений. Кроме того, в эпоху мировых информационных связей весьма трудно построить новую перегородку между Россией и окружающим миром, хотя в автономности национально-культурного бытия есть много здорового и полезного. От окружающей грязи и развращенности нам надо научиться защищаться активизацией своего культурного саморазвития. Нужно научиться вести информационные войны, стараясь при этом ослабить единство наших противников и найти себе союзников в противостоящих России странах. В частности, не следует ополчаться суммарно на весь Запад или Восток, на весь ислам, или огульно на всех евреев. Такая примитивная установка ведет только к сплочению и пополнению лагеря наших врагов. Нужно всегда сбивать с толку противника гибкостью, многозначностью своей позиции и способствовать его внутренней дифференциации. К тому же сегодня все проблемы жизни народов имеют глобальный характер и не подлежат разрешению чисто национальными силами.

Борис Георгиевич, опираясь на книгу Бьюкенена, нашел много общего в демографических и этнокультурных трудностях, переживаемых Россией и странами белого христианского человечества. Действительно, американские консерваторы, как и мы с вами в отношении нашей страны, полагают, что Америка оккупирована агентами нового мирового порядка, а американцы целенаправленно дехристианизируются, оболваниваются и развращаются космополитическими средствами информации, чтобы служить носителями нового варварства. Западноевропейские правые крайне озабочены этническим натиском Азии и Африки в Европу, подрывом европейских культурных традиций и падением рождаемости в среде белых граждан, при стремительном росте рождаемости представителей пришлых расовых и этнических групп. Без всякого геноцида белые могут оказаться в Европе к концу нашего столетия среди этнических и культурных меньшинств.

Так что проблема геноцида против русского народа сегодня оказывается сопряженной с проблемой сохранения расовых и национальных основ христианской культуры во всем мире. Причем для русских сегодняшняя ситуация, с довольно мягким, цивилизованным сокращением их численности посредством культурно-информационных и социально-экономических средств, о чем совершенно верно сказал Николай Кузьмич, чрезвычайно опасна. Опаснее даже открытого большевистского террора. Ведь большевики, уничтожая элиту нации, не хотели уничтожить все русское население, которое нужно было Троцкому и Ленину как основной поставщик работяг-солдат в трудовые армии для дела мировой революции. В целях этой же революции большевики воссоздали, в виде СССР, нечто подобное Российской империи, сумели разбить гитлеровскую Германию, тем самым защитив будущее русского народа, а после Второй мировой войны построили сверхдержаву и глобальную геополитическую систему противодействия Западу. Сегодняшние же наши правители, как социальный продукт разложения старой большевистской номенклатуры – это в буквальном смысле вороньё, которое лишено какой-либо идеи вообще и одержимо жаждой предательства прошлого и наживы в настоящем. Оно вошло на птичьих правах в состав мировой правящей элиты и вполне последовательно проводит курс на полное – политическое, идеологическое, культурное – порабощение нашей страны западной цивилизацией, на свертывание Великой России, на исторически преступную утилизацию геополитического достояния былой сверхдержавы и ее природных ресурсов. Русский духовный, имперский, служилый по складу характера народ новой номенклатуре совершенно не нужен. Ей нужно сравнительно небольшое, разномастное, духовно примитивное население (которым легче управлять, которое легче эксплуатировать), достаточное для обеспечения поставок природных ресурсов за границу. Поскольку мировая космополитическая элита и ее часть, обосновавшаяся в Кремле, манипулируя народами и цивилизациями, угрожает национальным и христианским началам жизни человечества, русским надо иметь в виду две актуальнейшие задачи. Во-первых, задачу консолидации не по политическому, а по национальному принципу, в оппозиции либерально-криминальному, убийственному для страны режиму. Во-вторых, задачу поиска союзников как в западных христианских и консервативных кругах, так и на Востоке, в исламских странах, дабы уберечь свою страну от удара исламского экстремизма, который своим врагом № 1, считает отнюдь не Россию, а США.

С.А. Воробьев: Мне кажется, в этом отношении нужно соблюдать большую осторожность. Я полагаю, что путем приведения европейцев к Православию можно искать с ними солидарность. Но на других путях это маловероятно. Вообще же, Россия является самостоятельной и самодостаточной цивилизацией и должна рассчитывать только на себя. Западная Европа – цивилизация умирающая. Там нет ни воли к жизни, ни культуры, ни ресурсов. Поэтому союз с нею для нас невыгоден и даже опасен. Погибая, она потащит к гибели и нас. У Америки еще есть будущее. У Европы же будущего нет.

Н.К. Симаков: Мне кажется, и у Америки нет будущего.

Ю.Ю. Булычев: Я полагаю, что русские православные должны быть заинтересованы в сохранении христианских и национальных начал западноевропейской культуры. Ведь эта культура нам во многом близка и ее влияния обогатили наше культурное развитие. Кроме того, мы политически заинтересованы в дифференциации Западной Европы по национальным границам, а потому должны способствовать росту национальных противоречий в Евросоюзе. Наконец, чем менее едины будут американцы в отношении к современной мировой ситуации и чем сильнее будет разгораться борьба между исламскими экстремистами и Америкой, тем спокойнее будет России. Поэтому нам просто необходимо проводить активную политику поиска хотя бы относительных союзников в глобальным масштабах, используя на Западе рост национализма и консерватизма, а на Востоке некоторую близость России как традиционной, незападной цивилизации восточному миру в целом.

Ю.Ф. Антонов: Юрий Юрьевич правильно говорит – у нас должна быть эшелонированная оборона, далеко выходящая за пределы России, на Запад и на Восток. При этом нужно учиться у наших врагов последовательности и твердости в отстаивании национальных интересов. И вообще это нормально, когда Америка служит американцам, Европа европейцам, а Россия, прежде всего, интересам русского народа. Я вполне допускаю новый священный союз между русскими православными и консервативными христианскими силами Европы, с учетом, разумеется, их конфессионального отличия. Но еще большей солидарности нам нужно искать с активизирующимся в мировых масштабах исламским миром, отводя острие его удара в сторону наших геополитических противников.

Настала пора жесткой защиты в глобальных масштабах высших интересов русского народа как руководителя России, и России как государства, прежде всего, русского народа. Если мы сумеем мобилизовать наши национальные способности для решения этой задачи, тогда никакие заговоры против русских не достигнут своих целей, а геноциды окажутся невозможными.