В Кыргызстане у демократии вольная трактовка. Ключевое для нашей политики понятие претерпевает удивительные метаморфозы. И это неудивительно, потому что под видом продвижения демократии, установления и охраны демократических свобод, строительства открытого общества в республике ведется ожесточенная борьба за контроль над основными денежными потоками. Демократия превратилась в орудие ожесточенных столкновений между политическими группировками.

Вошло в моду утверждение, что для строительства демократии необходима конкурентная экономика. Под видом благого дела создания конкуренции, приватизируются предприятия и передаются в частные руки государственные услуги. Одним словом, формируется свободный рынок, который следует четко отличать от конкуренции. Свободный рынок означает возможность распоряжаться активами предприятия независимо от какого-либо общественного контроля. При свободном рынке предприятия превращаются в своего рода "ящики Пандоры", посягательство на независимость которых, согласно лоббистам от бизнеса, чревато крайне негативными последствиями и расценивается как нарушение одного из главных положений буржуазных конституций о "святости и неприкосновенности частной собствености". В свою очередь, конкуренция подразумевает определенную форму организации экономических отношений, при которой рыночная власть равномерно распределяется между всеми участниками рынка. К сожалению, при обсуждении решений о приватизации редко упоминается о том, что как свободный рынок, так и конкуренция требуют для своей организации сильную государственную власть. И еще реже говорят о том, что их появление никак не гарантирует достижения главной экономической цели государства, а именно полной занятости трудоспособного населения.

Популярно мнение, что демократия является наилучшим способом борьбы с коррупцией. Хотя эти два явления вполне совместимы. Об этом свидетельствует сегодняшняя ситуация в Кыргызстане, государстве пока не демократичном, но все же сделавшем большой прогресс в этом направлении. Оппозиционный по отношению к исполнительной власти Жогорку Кенеш, синдикат погрязших в самоуправстве и защите собственных корыстных интересов судей, широкая свобода слова, объединения и собрания, выборы, превратившиеся в источник дохода для большой части сельского населения, пока не позволяют взять под контроль, и тем более сократить, масштабы коррупции. В Кыргызстане коррупция превратилась в явление более высшего порядка нежели все компоненты нашей государственности: исполнительная, законодательная и судебная ветви власти, масс-медиа, экономика и сфера идеологии. Все эти институты, согласно учебникам формирующие фундамент современного государственного устройства, служат у нас орудиями борьбы между группировками коррупционной системы. Сейчас эта система перестраивается, изменяется состав ее внутренней иерархии: одни люди пробираются наверх, другие понижаются в ранге, кто-то вылетает из системы, а кто-то в нее входит. При этом лозунги и конкретные действия якобы в защиту демократии на самом деле беззастенчиво используются в качестве оружия одних коррупционных группировок против других.

Как и многие другие понятия, понятия демократии, эффективной экономики, коррупции, властной вертикали, а также взаимосвязи между этими явлениями у нас подаются в крайне извращенном, запутанном и противоречивом виде. Умалчивается, а возможно от незнания упускается из виду важнейшая закономерность, согласно которой без сильного, эффективно работающего управленческого аппарата невозможна ни борьба с коррупцией, ни демократия, ни растущая социально ориентированная экономика.

Экономика, состоящая из большого числа взаимодействующих субъектов, требует не только адекватное законодательство, контроль за его исполнением, эффективную судебную систему и прочие рыночные институты, но и систематическое регулирование государственными органами экономического процесса. В западных странах государство отказалось, или постепено отказывается от многих своих прежних функций не оттого, что это в принципе, всегда и везде правильно, а потому что в нынешних, исторически обусловленных условиях правительства западных стран могут себе это позволить, отдав часть своих полномочий крупнейшим торгово-промышленным группам, банкам и институциональным инвесторам (инвестиционные фонды, страховые компании и т.п.). Отныне именно эти гигантские административно-коммандные, и вместе с тем частные структуры Запада занимаются планированием и регулированием экономических процессов. Планирование и регулирование никуда не исчезло, от них никто на Западе не отказывался и врядли откажется в пользу вымышленного "спонтанного рыночного порядка", существующего исключительно в больном воображении и бесконечной писанине экономистов неоавстрийской школы. В действительности, эти функции перешли из одних рук в другие, от государственных органов, находящихся под контролем общественности, к структурам, стоящим за неприступной стеной законов, в основе которых лежит принцип неприкосновенности частной собственности.

Кыргызстан находится в совершенно иных условиях и поэтому отечественные политики не имеют права бездумно, наивно следовать опыту развитых стран, лишая наш государственный аппарат возожности планировать и регулировать экономику в условиях рынка. Хотя, с другой стороны, возложение на государственную машину таких в высшей степени сложных и ответственных задач не даст положительных результатов, поскольку сегодня она работает исключительно в интересах членов национальной коррупционной системы. В итоге, мы оказались зажатыми со всех сторон, как лабораторные мыши в клетках, метаясь из стороны в сторону между слаборазвитой полулегальной экономикой и коррумпированным управленческим аппаратом.

Западные государства пришли к демократической форме государственного устройства в течение нескольких веков. Хотя дело не во временных рамках. Особенность западного государственного строительства в том, что демократические механизмы разрабатывались, внедрялись, оберегались, поддерживались и адаптировались по инициативе и усилиями властей западных стран. Важно понимать, что демократия появилась не сама по себе, а в результате проведения сознательной политики ее разработки, внедрения и сохранения. Современная западная демократия явилась продуктом длительного и широкомасштабного проекта усовершенствования государственного управления в определенных исторических условиях. Она также была изобретена для подавления недовольства политикой властей со стороны широких слоев населения. Другими словами, демократия всегда служила интересам усиления государственной власти, а не ее ослабления. И своего наиболее полного развития, апогея, она достигла только после колоссального прогресса в усовершенствовании аппарата управления. Выражаясь образным языком, у демократии мало общего с естественно растущим в природе диким злаком. По сути она очень близка к специально выведенному и распространяемому по всему миру определенному сорту пшеницы. Поэтому развитой демократии западного образца в Кыргызстане не будет до тех пор, пока у нас не появится эффективно работающий административный аппарат.

В условиях отсутствия такого аппарата в нашей республике активными строителями, "субподрядчиками" демократии стали НПО, составляющие так называемое "гражданское общество". Последнее представляет собой совокупность не представительных организаций, работающих вне общественного контроля и по законам административного управления. Они имеют жесткую организационную структуру, включающую руководство, подчиненных среднего и низшего звена, выполняющих приказы начальства, и определенные правила поведения своих членов и доступа людей со стороны. Вход в "гражданское общество" открыт не для всех подряд. Составляющие его организации создаются, обучаются, финансируются и регулируются (правда не всегда успешно) международными донорскими организациями, которые тоже работают по законам начальствования-подчинения и находятся вне контроля со стороны общественности Кыргызстана. Получается, что внедрением демократии в нашу систему государственного управления занимаются недемократичные структуры. Подобным образом западные страны пытаются разрешить основную проблему государственного строительства в Кыргызстане, суть которой заключается в том, что для построения демократии нужен сильный государственный управленческий аппарат, которым мы пока не располагаем.

Тем не менее, этот путь ведет в тупик, поскольку демократические механизмы не имеют смысла без сильной административной системы. Без нее демократия обречена либо на пребывание в режиме искусственного жизнеобеспечения за счет усилий донорских организаций, либо на постепенное выхолащивание и превращение в инструмент борьбы между политическими группировками. Свидетелями чего мы сегодня и являемся, когда демократия в республике лишилась своего первоначального смысла и используется по совершенно иному назначению.

Кыргызстан нуждается в сильной системе государственного управления, в устойчивой властной вертикали, функционирование которой будет направлено на выявление, предотвращение и разрешение основных общественных проблем, и прежде всего экономических. В течение всего периода независимости управленческая машина нашей страны неумолимо разрушалась, разваливалась и постепенно превращалась в аппарат обслуживания коррупционных интересов. Аскару Акаеву принято инкриминировать попрание демократических прав кыргызстанцев. Хотя его главная вина не в этом, поскольку этих прав в должной мере у нас не было никогда. На самом деле, бежавший президент несет историческую ответственность за гораздо более ужасное преступление: он сознательно допустил и активно способствовал разрушению системы государственного управления страны. Достаточно отлаженный советский административный аппарат, включая органы правопорядка, безопасности и судопроизводства, были до основания разрушены. В результате чего приказы вышестоящих инстанций сегодня игнорируются, их выполнение вязнет в искусственно создаваемых проволочках, милиция не может обеспечить внутреннюю безопасность, армия - внешнюю, экономика растет как дичка в поле, сама по себе, не подчиняясь органам экономического регулирования и уводя потоки денег в обход бюджета.

При возникновении непредвиденных ситуаций руководство страны теряется, чиновники различных уровней начинают заниматься отсебятиной, самоуправством и показухой, так как действительными достижениями похвастать не могут. И дело, зачастую, не в профнепригодности, а в развале системы управления. Политикам эпохи Акаева жилось намного спокойнее, поскольку в их время проблемы зрели и накапливались. При нынешнем руководстве они перешли в стадию острейших открытых кризисов, с которыми приходится постоянно бороться как с регулярно вспыхивающими пожарами в лесах Калифорнии. И в этом есть много положительного, поскольку нынешнее руководство страны приобретает бесценный политический и управленческий опыт, тем самым переходя на качественно новый уровень профессионализма.