пьесса

Часть вторая

Джонатан - Так это и есть небеса! Теперь, когда я расстался с землей и поднялся над облаками крыло к крылу с двумя лучезарными чайками, я заметил, что мое тело постепенно становилось таким же лучистым...
Автор - Конечно, оно принадлежало все тому же молодому Джонатану, который всегда жил за зрачками его золотистых глаз, но внешне оно переменилось.
Первая чайка - Счастливой посадки, Джонатан!
Джонатан - Почему так мало чаек? На небесах должны быть стаи и стаи чаек. И почему я вдруг так устал? На небесах чайки как будто никогда не устают и никогда не спят.

Автор - Где он об этом слышал? События его земной жизни отодвигались все дальше и дальше. Он многому научился на Земле, это верно, но подробности припоминались с трудом: кажется чайки дрались из-за пищи и он был Изгнанником.
Джонатан - Когда я приблизился к берегу, дюжина чаек взлетела мне на встречу, но ни дна из них не проронила ни слова. Я только почувствовал, что они рады мне и что я здесь дома. Этот день был очень длинным, таким длинным, что я успел забыть, когда взошло солнце.
- музыка -
Автор - В первые же дни Джонатан понял, что здесь ему предстоит познать о полете не меньше того, о чем он узнал в своей прежней жизни. О, разница все-таки была. Здесь жили чайки - единомышленники. Каждая из них считала делом своей жизни постигать тайны полета, стремиться к совершенству полета, потому что полет - это то, что они любили больше всего на свете. Однажды утром он остался вдвоем со своим наставником и отдыхал на берегу.
Джонатан - Салливан, а где все остальные? Почему нас здесь так мало? Знаешь, там, откуда я прилетел, жили...
Салливан - ...тысячи тысяч чаек. Я знаю. Мне, Джонатан, приходит в голову только один ответ. Такие птицы, как ты, - редчайшее исключение. Большинство из нас движется вперед так медленно. Мы переходим из одного мира в другой, почти такой же, и тут же забываем, откуда мы пришли; нам все равно, куда нас ведут, нам важно только то, что происходит сию минуту. Ты представляешь, сколько жизней мы должны прожить, прежде чем у нас появится первая смутная догадка, что жизнь не исчерпывается едой, борьбой и властью в Стае. Тысячи жизней, Джон, десятки тысяч! А потом еще сто жизней, прежде чем мы начинаем понимать, что существует нечто, называемое совершенством, и еще сто, пока мы убеждаемся: смысл жизни в том, чтобы найти совершенство, возлюбить совершенство и, наконец, стать совершенством. Даже сейчас нам неведомо как об этом рассказать другим, как стать Посланником Совершенства! Когда чайка ничему не учиться, то следующий мир окажется таким же, как первый, и нам придется снова преодолевать те же преграды с теми же свинцовыми гирями на лапах. Но ты, Джон, сумел узнать так много и с такой быстротой, что тебе не пришлось прожить тысячу жизней, чтобы оказаться здесь.
- музыка -
Автор - Однажды вечером чайки, которые не улетели в ночной полет, стояли все вместе на песке, они думали. Джонатан собрался с духом и подошел к Старейшему - чайке, которая, как говорили, собиралась вскоре расстаться с этим миром.
Джонатан - Чианг...
Чианг - ( ласково ) Что, сын мой?
Автор - С годами Старейший не только не ослабел, а, наоборот, стал еще сильнее, он летал быстрее всех чаек в Стае и владел в совершенстве такими приемами, которые остальные еще только осваивали.
Джонатан - Чанг, этот мир... это вовсе не небеса?
Чианг - ( улыбаясь ) - Джонатан, ты снова учишься.
Джонатан - Да. А что ждет нас впереди? Куда мы идем? Разве нет такого места - небеса?
Чианг - Нет, Джонатан, такого места нет. Небеса - это не место и не время. Небеса - это достижение совершенства, Нечто совершенно Иного нежели ты видишь, слышишь или ощущаешь. ( пауза ) Ты кажется летаешь очень быстро?
Джонатан - Я... я очень люблю скорость.
Чианг - Ты приблизишься к небесам, Джонатан, когда приблизишься к совершенной скорости. Это не значит, что ты должен пролететь тысячу миль в час, или миллион, или научится летать со скоростью света. Любая цифра - это предел, а совершенство не знает предела, не знает формы, даже не знает названия. Достигнуть совершенства скорости, сын мой, не возможно крыльями.
Автор - Не прибавив ни слова, Чианг исчез и тут же появился у кромки воды, в пятидесяти футах от прежнего места. Потом он снова исчез и через тысячную долю секунды уже стоял рядом с Джонатаном.
Чианг - Это просто шутка.
Джонатан - Как тебе это удается? Что ты чувствуешь, когда так летишь? Какое расстояние ты можешь пролететь?
Чианг - Пролететь можно любое расстояние в любое время, стоит только захотеть, точнее, проникнуть за грань скорости, за грань видимого, слышимого, за грань всего конечного. Я побывал всюду, куда проникала моя мысль, мое сознание. Странно: чайки, которые отвергают совершенство во имя путешествий, не улетают никуда; чайки, которые возводят свое телесное совершенство во главу всех дел, так же стоят на месте, где им, копушам! Но те, кто отказываются от суеты путешествий во имя Абсолютного совершенства, те, кто жертвуют собой ради Любви, перечеркивая свои размышления Верой, летают по всей вселенной, как метеоры. Запомни, Джонатан, небеса - это не какое - то определенное место или время, потому что ни место, ни время не имеют значения. Небеса - это...
Джонатан - Ты можешь научить меня так летать?
Чианг - Научить? Конечно же, нет! Направить, если ты хочешь учиться, конечно же, да!
Джонатан - Хочу. Когда мы начнем?
Чианг - Можно начать прямо сейчас, если ты не возражаешь.
Джонатан - Я хочу научиться летать как ты. Скажи, что я должен делать?
Чианг - ( медленно ) Не летать, а стремиться, быть! Запомни это. Чтобы летать с быстротой мысли, точнее немысли или говоря иначе, летать куда хочешь, нужно, прежде всего, понять, что ты уже прилетел....
- музыка -
Автор - Джонатан тренировался упорно, ожесточенно, день за днем, с восхода до полуночи. И, несмотря на все усилия, ни на перышко не двинулся с места.
Чианг - Забудь даже о вере, одной веры мало ... сделай еще один крохотный шаг! Раньше тебе нужно было понять, что такое полет. Сейчас ты должен сделать то же самое. Проникни мыслью за грань бытия, за грань образа, за грань скорости и стань этим! Попробуй еще раз.
Джонатан - Конечно, Чианг прав! Прежде всего, я сотворен совершенным, мои возможности безграничны, я - Чайка!
Чианг - Хорошо!
Автор - Джонатан открыл глаза. Они были одни - он и Старейший на совершенно незнакомом берегу, морском берегу: деревья подступали к самой воде, над головой висели два желтых близнеца - два солнца.
Чианг - Наконец-то ты понял. Но тебе еще нужно поработать над управлением.
Джонатан - Где мы?
Чианг - ( спокойно ) Очевидно, на какой-то планете с зеленым небом и двойной звездой вместо солнца.
Джонатан - ( кричит) Значит у меня получается!
Чианг - Разумеется, Джон, разумеется, получается. Когда уходишь в саму суть и знаешь, что делаешь, всегда получается. А теперь об управлении... подумай, зачем ты все это сделал?
Автор - Они вернулись уже в темноте. Чайки не могли отвести взгляда от Джонатана, в их золотистых газах застыло благоговение. Они видели, как его вдруг не стало на том месте, где он провел столько времени в полной неподвижности.
Салливан - Как странно, Джон. За десять тысяч лет я не встретил ни одной чайки, которая училась бы с таким же бесстрашием и самоотверженностью как ты.
Чианг - Если хочешь, мы можем начать работать над временем, и ты научишься летать в прошлое и будущее. Тогда ты будешь подготовлен к тому, чтобы приступить к самому трудному, самому дерзновенному, самому интересному. Ты будешь подготовлен к тому, чтобы летать вглубь, и поймешь, что такое доброта и любовь, а может быть, в конце-концов, и я пойму?...
Джонатан - Прошел месяц или около месяца. Для моих братьев, для всех чаек вокруг я делал невероятные успехи. Я всегда быстро продвигался вперед даже с помощью обычных тренировок, но сейчас, под руководством самого Старейшего, я воспринимал новое, как обтекаемая, покрытая перьями совершенно не логичная вычислительная машина. Но этот вопрос: "Зачем?", - неотступно жег мою грудь, мое сердце своей какой-то немыслимой неприступностью.
Автор - А потом настал день, когда Чианг исчез. Он спокойно беседовал с чайками и убеждал их постоянно учиться и совершенствоваться, стремиться, как можно глубже и беззаветнее уступать себя этому невиданному, недостижимому Совершенству - Огненной Чайке, живущей в их сердцах. Он говорил, а его перья становились все ярче и ярче и наконец засияли так ослепительно, что ни одна чайка не могла смотреть на него.
Чианг - Джонатан, постарайся постигнуть, что такое Любовь! Кажется, я начинаю сам .....
- музыка -
Автор - Когда к чайкам вернулось зрение, Чианга с ними уже не было.
- музыка -
Джонатан - Дни шли за днями, и я заметил, что все чаще думаю о Земле, которую покинул. Знай, я там одну десятую, одну сотую того, что узнал здесь, насколько полнее была бы моя жизнь. А что если там, на Земле, есть чайка, которая пытается вырваться из оков своего естества, пытается понять, что могут дать крылья, кроме возможности долететь до рыболовного судна и схватить корку хлеба?
Автор - И чем больше Джонатан упражнялся в проявлении доброты, чем больше он трудился над познанием природы любви, тем сильнее ему хотелось вернуться на Землю.
Салливан - Джон, тебя некогда приговорили к Изгнанию. Почему ты думаешь, что те же чайки захотят слушать тебя сейчас? Ты знаешь поговорку и знаешь, что она справедлива: Чем выше летает чайка, тем дальше она видит. Чайки, от которых ты улетел, стоят на земле, они кричат и дерутся друг с другом. Они живут за тысячу миль от небес и не могут разглядеть концов своих собственных крыльев.
Джонатан - И все же, Салли, я должен вернуться. Меня зовет мое сердце, понимаешь. У тебя прекрасные ученики. Они помогут тебе справиться с новичками.
Салливан - ( вздыхает ) Боюсь, Джон, что я буду скучать по тебе.
Джонатан - Салли, как тебе не стыдно! Разве можно говорить такие глупости! Чем мы с тобой занимаемся изо дня в день? Если наша дружба зависит от таких условностей, как пространство и время, значит, мы сами разрушим свое братство в тот миг, когда сумеем преодолеть их? Разве это так? Не ограничивай себя. Ведь, преодолевая пространство, и время единственное, что мы покидаем, - это Форму. Неужели ты думаешь, что мы не сможем повидаться один - два раз где-нибудь в промежутке за ее хрупкими оковами?
Салливан - (смеется ) Ты совсем помешался. Если кто-нибудь в силах показать хоть одной живой душе на Земле, как охватить глазом миллиард миль, это наверняка Джонатан Ливингстон. ( пауза ) До свидания, Джон, до свидания, брат.
Джонатан - Помни Салли, мы всегда вместе. Помни мы там, за гранью. Мы еще встретимся.
Автор - Произнеся эти слова, Джонатан тут же увидел внутренним взором огромные стаи чаек на берегах иного пространства и с привычной легкостью ощутил ...
- музыка -
Автор - Флетчер Линд был еще очень молодой чайкой, но он уже знал, что не было на свете птицы, которой пришлось бы терпеть такое жестокое обращение Стаи и столько несправедливостей!
Флетчер - Мне все равно, что они говорят... Летать - Это вовсе не значит махать крыльями, чтобы таскать свое брюхо с места на место. Это умеет даже... даже комар. Какая то одна бочка вокруг Старейшей Чайки, просто так, в шутку, и я - Изгнанник! Что они, слепы? Неужели они не видят? Неужели они не понимают, как мы прославимся, если в самом деле научимся летать? Мне все равно, что они обо мне думают. Они пожалеют об этом, еще как пожалеют...
Джонатан - ( тихо ) Не сердись на них, Флетчер! Изгнав тебя, они причинили вред только самим себе, и когда-нибудь они раскаются в этом. Прости их и помоги им это понять.
Автор - На расстоянии дюйма от его правого крыла летела ослепительно белая, самая белая чайка на свете, она скользила рядом с Флетчером без малейших усилий, не шевеля ни перышком, хотя Флетчер летел почти на предельной скорости.
Флетчер - Что со мной происходит? Я сошел с ума ? Я умер? Что это значит?
Автор - Негромкий спокойный голос вторгся в его мысли и требовал ответа.
Джонатан - Чайка Флетчер Линд, ты хочешь летать?
Флетчер - Да, я хочу летать!
Джонатан - Чайка Флетчер Линд, так ли сильно ты хочешь летать, что готов простить Стаю и учиться и однажды вернуться к ним и помочь им узнать то, что знаешь сам?
Флетчер - ( едва слышно ) Ну, не знаю..... Ну, наверное...... Да!
Джонатан - Тогда, Флетч, давай начнем с Горизонтального полета...