сказка

Жила-была в одном городе женщина.
Была у нее дочка. Так себе девочка, но больно капризная и завистливая.
Жили мать с дочерью в хоромах каменных. И денег у них было немерянно; что ни захотят, все купят.
Только не было у женщины мужа, Год не было, два не было, десять не было.
Вроде и найдется мужчина, да дня не проживет в ее хоромах, бежит прочь, неоглядываясь.
А ей ничего на свете не хотелось так сильно, как иметь в доме мужа. Если б продавались мужья на рынке, никаких денег не пожалела бы.
-Хоть бы завалящий какой попался, - думала по ночам в отчаянии женщина.
Вот и дочка выросла. Замуж вышла. Но и от нее муж сбежал. Никто жить с ней не хочет, как и самой матерью, точно ботинок она куцый - на какую ногу не надень, все жмет, скинуть хочется.
Не везло матери, и дочери не везло. Как от чумы от них мужчины шарахались.
Так и жили они в своих хоромах никому ненужные, никем нелюбимые.
Дочь и надеяться перестала, а мать своей затеи не оставляла и упорно продолжала искать себе мужа.
Шла она как-то по дороге и нежданно-негаданно с нее свернула и вышла на тропинку узенькую. Идет дальше...
Видит она дом стоит, да и не дом, а избушка маленькая.
Но не избушка изумила женщину, а сад полный красивых благоухающих роз.
И до чего были прекрасны эти розы, что птицы селились в саду, песни пели.
Лягушки прыгали по поляне. Пчелы и шмели мохнатые нектар собирали.
Бабочки хороводы водили, неустанно кружась над розовым садом.
Даже ветер и тот в этом саду был нежный и тихий.
Загляделась женщина на сад и не заметила старика, что сидел возле забора на скамейке.
-Чего глаза пялишь на чужое добро?! - услышала она раздраженный голос и вздрогнула.
Только тут и увидала женщина старика.
Глаза его сверкали недобро. Рот кривился. Во рту ни одного зуба. На голове клочьями волосы седые торчат. Жуть!
Но замерло сердце женщины, и показался ей старик замшелый краше любого юноши.
И сказала женщина, - ах, зачем вы сердитесь, милый мужчина? Добра у меня своего видано-невидано и все, что я хочу - вас видеть в моих хоромах каменных!
Хмыкнул старик презрительно и на женщину недоверчиво покосился.
- Уверяю вас! Это чистая правда! - воскликнула женщина. - Пойдемте со мной, сами посмотрите.
- Отчего же не посмотреть?.. - подумал хитрый старик и пошел с женщиной.
Едва он переступил порог ее дома, как ахнул и за сердце схватился. Сроду он богатства такого не видывал.
А женщина за стол его сажает, Медом сладким поит, коврижками да всякими яствами дорогими кормит.
Захмелел алчный старик, сердце его скупое заскрипело от удовольствия.
А женщина на колени перед ним встала, разула его, раздела, в постель парчовую уложила.
Утром нашел старик на стуле вместо своей поношенной рубашки, да залатанных штанов наряды царские.
Обрадовался он и остался жить у женщины, польстившись на ее богатство. Очень нравилась ему жизнь трутня. Мед пей, сахар ешь, и ничего не делай.
Дочке старик, правда, не понравился, показался больно зловредным. Но куда деваться ей? Идти некуда, а кушать она привыкла сладко, спать на перине пуховой.
Смирилась она, и виду не подавала, как противен ей материн муж.
Стали жить они втроем в палатах каменных.
Одно не давало женщине покоя - розовый сад.
Вот и спросила она мужа, - а чей это сад?
- Какой сад? - переспросил он, зевая.
-Да. Розовый! Возле, которого ты на скамейке сидел.
-А! - махнул рукой старик, - это теща моей дочке оставила, И живет она там со своим мужем, котом Барсиком, да псом Шариком.
Старик зло сверкнул глазами, - только и делают они, что розы лелеют, Взял бы, и вырубил все!
-Небось, от этих роз деньги большие имеют? - спросила женщина взволнованно.
- Куда там, - махнул рукой старик, - хлеб один едят и водой запивают.
Поскреб он скрюченными пальцами затылок и добавил, похихикивая,- была у моей жены покойной шкатулка с драгоценностями, что передавалась из рода в род по женской линии, так я ее вовремя припрятал. Деньги мне самому нужны.
Довольный собой, старик рассмеялся беззубым ртом, - дочь шкатулку ту искала, ясное дело, не нашла. Меня спрашивала, не брал ли я.
- А ты? - не выдержала женщина.
-А что я, - усмехнулся жадный старик, - сказал, что не видел ее никогда.
- Обокрал, значит дочку, - захихикала женщина.
Старик только ухмыльнулся злорадно и стал пряники медовые один за одним в рот беззубый запихивать, да вином заморским запивать.
Прошло немного времени. Неймется женщине, не дает ей покоя розовый сад, но не знает она, как его к рукам прибрать. Ночей не спит, мается.
-Чего ты все ворочаешься? - спрашивает ее муж недовольно.
-Хочу сад твоей дочки, -отвечает женщина.
Старик хмыкнул и почесал свои лохмы стриженые, глаза выцветшие прищурил и говорит, - а ты замани дочку в дом к себе, да и убей.
- А придет ли она?- засомневалась женщина.
- Придет. Она доверчивая.
И добавил немного погодя, - очень хочется ей, чтобы у нее мать была...
Обрадовалась женщина, еле утра дождалась. Помчалась она в розовый сад, в избушку бедную.
Постучала в калитку. Ей и открыли.
Стала женщина слова льстивые говорить, подарки из сумки выкладывать, кота гладить, скрыв брезгливость, собачку нахваливать.
А уж как она животных не любила! Страсть! Но сумела притвориться и всем понравиться.
Только муж падчерицы заподозрил недоброе. Не понравились ему речи приторные, взгляды угодливые.
-Не любовь это, - шепчет он жене, - одно притворство.
А когда мачеха стала падчерицу в гости звать, совсем он нахмурился.
И едва та за порог, говорит жене, - не ходи к мачехи. Ох, и недоброе у нее сердце.
- Но ведь она любит нас, - возразила падчерица.
- Не верю я ни единому ее слову, - покачал головой муж, - что-то задумала она.
Но падчерица, поверив медовым речам мачехи, отправилась к ней в гости.
Кто же знал, что мед тот ядовитый, ибо капает он со змеиного жала...
Возликовала мачеха, увидев падчерицу на пороге палат своих каменных.
Чаем ее напоила, разговоры долгие вела, а когда наступила ночь, положила падчерицу на парчовую постель, а свою дочь на голые доски и укрыла мешковиной.
Ночь стояла безлунная, безмолвная. Ветер за окном затаил дыханье.
Взяла мачеха топор и на цыпочках подкралась к парчовой постели. Замахнулась она топором и опустила его.
Только не было там падчерицы. Не любила она ночевать в чужом доме; выбралась потихоньку из парчовой постели, выскользнула за дверь и пошла пешком к своему родному дому, к саду розовому, к мужу любимому, к коту Барсику, к псу Шарику.
Они заждались ее, все глаза проглядели на дорогу, глядя.
Тем временем родная дочь мачехи ворочалась на голых досках, охала, да стонала, на мать сердилась, а потом подумала, - пойду, прогоню падчерицу и сама лягу на парчовую постель.
Пришла она, дернула за одеяло, а постель пуста. Обрадовалась родная дочь и легла на парчовую постель, одеялом пуховым укрылась и заснула.
По своей дочери и ударила мачеха топором, Да так сильно, что голова отлетела от тела несчастной девицы и укатилась в самый темный и пыльный угол.
Подошла к ней мачеха, с торжествующей улыбкой подняла голову за волосы и!.. узнала она свою родную дочь.
Закричала от ужаса мачеха диким голосом, и от крика ее рухнули хоромы каменные, Под обломками задохнулась она сама и муж ее купленный, что предал родное дитятко, польстившись на кусок жирный, да на перину пуховую.
Год прошел. И место то проклятое заросло полынью горькой и крапивой жгучей.
Обходят его не только люди добрые, но и животные туда не идут, и птицы не летят.
А падчерица живет в бабушкиной избушке, в саду розы лелеет, мужа своего доброго любит и о Барсике с Шариком заботится, ну, а те в свою очередь, души в ней не чают.



Наталия Николаевна Антонова