5. Лара Кварт

Без четверти шесть Гой уже сидел на лавочке недалеко от входа в детский сад, держа в руках клетку со зверьком. Ему захотелось "вычислить" Надину маму, но никто из входящих в здание не отвечал его ожиданиям.
Наконец в дверях показалась веселая Надя, тянущая за руку маму. Однако среди вошедших ее не было. Не с черного же хода она вошла!.. Увидев Гоя, Надя воскликнула:
- Дядя Гой! - И маме: - Я же говорила, что он не обманет!
Когда они, идя друг другу навстречу, поравнялись и Гой вручил ребенку обещанный подарок, загадка раскрылась: левая сторона лица женщины была изуродована глубоким ожогом. Гой припомнил, как она торопливо входила в здание, но по лицу, потерявшему способность реагировать на жизнь, он не смог сказать ничего. На одежду же он внимания не обращал.
- Здравствуйте, - произнесли разом Гой и Надина мама.
- Лара Кварт, - сказала она, протягивая руку.
- Гой. Очень приятно.
- Но, право, так необычно... - смущаясь сказала Лара. - А вы что, всем детям такие подарки делаете? "О, да мама подстать дочке!", - отметил Гой, ведь вопрос Лары можно понять двояко: "Вы что всех детей любите?", или: "Как понимать ваш подарок?". Выбор смысла предстояло сделать Гою, и он предпочел несколько смягчающий, но правдивый ответ:
- Нет, просто Надя напомнила мне кое-что из моего милого детства. Но вы меня уж извините, я ни на что не претендую. Просто так...
- Просто так?..
"Это вы моей бабушке скажите", - домыслил с полной очевидностью Гой за Лару и посмотрел на нее: она стояла на каком-то прочном фундаменте, не нуждаясь ни в заискивании перед кем бы то ни было, ни в стеснении своих мыслей слишком уж узкими рамками. Однако ироничность ее тона не превосходила минимальной потребности в самозащите. Но, как и Надя, Лара поразила Гоя емкостью смысла сказанного: ее слова несли в себе концентрированную тень всего спектра ее жизни. Этим "просто так?" она разрушила оболочку его души, не оставив ни одного угла, куда можно было бы забиться, спрятаться.
Как хотелось Гою оказаться сейчас в своей комнате, закрыть дверь на ключ, отдышаться и продумать ответ Ларе до последнего знака! Но, увы, он был не дома. Более того, он оказался вызванным на дуэль - без предупреждения, да к тому же женщиной! Гой предпочел бы сейчас иметь дело с отъявленным хулиганом, чем с этими двумя необычными дамами. Однако стоит перед ним не хулиган, а Лара и глядит эдак не куда-нибудь, а прямо в Гоевы зрачки. Глядит и как бы приговаривает: "Ну-с, молодой человек, сейчас мы посмотрим, чего вы стоите!".
Весь этот шквал мыслей и ассоциаций пронесся в голове Гоя мгновенно, но спасение пришло из принципа "быть самим собой" - ведь не убивают же:
- Да, вы, конечно, правы, просто так люди ничего не делают...
Правдивость, хотя и недовысказанная, сработала. Ехидство с лица Лары исчезло, и она мягко и дружелюбно предложила:
- Слушайте-ка, а чего мы стоим? Пойдемте к нам - чайку выпьем. Мы живем тут рядом, через два дома.
- С удовольствием! - ответил Гой и поймал себя на лжи, ибо не был уверен - с удовольствием ли... Однако спешить ему было некуда.
...Когда вышли на восьмом этаже из лифта, Надя опрометью бросилась к правой двери и, не дожидаясь, пока ее откроют, закричала:
- Митька, приходи скорей к нам, у меня для тебя сюрприз!
Легкая тень ревности пошатнула Гоя, но он нашел силы оттолкнуть ее. А когда восьмилетний Митька появился в дверях, Гой был готов сгореть со стыда: Митька был незрячим...
В левую дверь вошли уже вчетвером. Переступив порог, Гой понял, что попал в неведомый ему дотоле мир. Как он это понял, для него самого осталось загадкой - ведь никаких неизвестных предметов он не увидел. Но то, что это был совершенно другой мир, он почувствовал каждой клеткой своего организма: здесь можно было быть самим собой - не стесняясь. Лара безошибочно поняла реакцию Гоя:
- В этом доме все "просто так". Так что не бойтесь, вас здесь никто не укусит...
- Не считая острого языка хозяйки. - И Гой осторожно - не обидел ли? - посмотрел ей в лицо.
Легким привычным движением Лара поправила локон с левой стороны, почти полностью прикрыв ожог, отчего стала даже симпатичной. И, чуть наклонив голову, поставила точку:
- ...даже за это.
Комнату с шумом захватили дети, и потому Лара накрыла стол на кухне, достав все скромные деликатесы, что доступны одинокой женщине, не владеющей доходной профессией.
- А вот это вы вряд ли пробовали, - и она предложила гостю княженичное варенье. - С Камчатки. С Надей собирали, когда в командировку ездила, - похвасталась она.
Этой искры оказалось достаточно, чтобы разгорелся живой и непринужденный разговор - о путешествиях, работе, анекдотичных случаях из жизни. Но когда началась передача "Спокойной ночи, малыши", Гой распрощался.
- Дядя Гой, а вы еще к нам придете?
- Конечно, крошка! - И, взъерошив Надины волосы, ушел.
Улица встретила его вопросом: а готов ли он к жизни в полном соответствии с его, Гоя, идеалами? Одно дело быть сторонним наблюдателем, критиковать и даже предлагать лучшее, и совсем иное - быть лицом действующим. Чтобы любить Тамару, не требовалось никаких усилий - всем дирижировала горячая кровь. В такой любви было известно лишь направление исходного толчка; все же дальнейшее зависело только от случая. И кто знает, чем закончилась бы их любовь, не окажись любопытного соседа-стукача по даче. Предательство могло обнаружиться, когда уже пошли бы дети... Нет, голые чувства - поводырь крайне сомнительный.
Сейчас же ситуация обратная: со всей очевидностью он встретил того, кого искал всю жизнь. Взаимопонимание удивительное: за весь вечер Гой не заметил в Ларе ни одной отталкивающей черты. Более того, он поражался резонансу реакций на волнующие его явления, хотя Лара, чувствовалось, пыталась свои эмоции сдерживать. Но непроизвольное воспоминание об изуродованной щеке наполняло его тело дрожью отвращения. Нет в мире совершенства! Неужели великий дух может родиться лишь на месте трагедии? И не потому ли Гою не хватает величия духа, что его самого трагедии обошли стороной? Нет семьи? Так это ж из-за своей привередливости - его давила узость чувств и интересов встречавшихся на его пути женщин. Он же, видите ли, хотел совершенства во всей полноте.
Нет, Гой вовсе не притязал на физическую красоту. Но изуродованному лицу, извращающему весь внутренний мир человека, в его идеальной модели места не было - такого как бы вовсе не бывает. Но вот, оказывается, не только бывает, но и застало его врасплох.
Уже дома Гой был вынужден признать, что вечер он провел среди людей, о которых фантазировал четверть века, и что, покинув их, он вернулся уже не к себе, но в мир, далекий от его идеалов. А те, кто им соответствовал, занимали крошечный островок в этом мире - на восьмом этаже.
Если бы Гой не встретил их, он мог бы спокойно продолжать жить, как прежде, - философствуя ощущать себя страдальческой личностью. Но Надя выбила из-под его ног точку опоры. Отныне она, пигалица, всего лишь фактом своего существования - Гой вспомнил взрыв Надиной радости от представившейся возможности осчастливить Митю - будет постоянно напоминать Гою о его ничтожестве: та радость, которую он хотел доставить девочке, в подметки не шла тому чувству, которое так взбудоражило ее. И пропасть между ним и ими придавила его своей очевидностью. Слабак! Ничтожество, хоть и мнящее из себя личность. Ха-ха...
А личности не бьют себя в грудь: ведь феномен Надиной души возник не сам по себе на пустом месте. И тем более - не в детском саду - перед его глазами мелькнуло полотенце. Вспомнил он еще и молчаливое презрение Нади к воспитательнице - именно потому он и заговорил с ребенком, надеясь отвлечь его от непедагогичного поступка взрослого. Но теперь Гой знал, что Надя в его маневре не нуждалась. И это знание пощечиной отдалось в его душе: избравший участь червя летать не может. Но ведь всю жизнь Гой мечтал о высоком полете...



Декабрь 1992 - январь 1993
Виктор Сорокин