Принято думать, будто непонимание социальных явлений есть отсутствие их понимания. Но в человеческой практике это непонимание есть наличие качества, похожего на понимание, но противоположного последнему. Более того, непонимание порою выглядит как понимание даже в большей мере, чем понимание. В особенности, если это непонимание проявляют сильные мира сего и те, кто распоряжается средствами обработки сознания масс людей. Примеры на этот счет в наше время можно наблюдать в большом количестве ежедневно. Возьмем, к примеру, поток слов, обрушенный на сознание россиян в последние дни в связи с терактами, в особенности - в Беслане.

Этот теракт очевидным образом сыграл роль в жизни России, сходную с ролью теракта 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке для США, - роль катализатора идеологически-пропагандистской обработки масс населения и активности исполнительной власти. Напомню читателю, что американская исполнительная власть, возглавляемая президентом, получила после этого разрешение вести <горячие> войны в любых местах планеты по своему усмотрению, причем - войны превентивные. Президент заявил, что некий мировой враг, именуемый терроризмом, объявил войну США. Были отпущены огромные средства на ведение войн. Исполнительной власти было дано право расправляться с неугодными людьми в любых странах, где они усмотрят своих врагов. Сложилась идеология антитерроризма, которая заняла место идеологии антикоммунизма, утратившей было действенную силу. Задача этой идеологии - маскировать социальную сущность американской социальной стратегии и оправдывать фактическую войну за мировое господство (глобализацию).

Конечно, ситуация в России качественно отличается от ситуации в США. США являются победителями на первом (<холодном>) этапе войны за мировое господство. Россия же является побежденной (капитулировавшей) страной со всеми вытекающими отсюда последствиями, которые теперь общеизвестны. Американский социальный строй (западнизм или американизм) торжествует и навязывается насильно всему человечеству. В России же на скорую руку на месте разгромленного советского социального строя (советизм, по моей терминологии - реального коммунизма) состряпали социальный строй (постсоветизм), представляющий собой гибрид из обломков советизма, подражания западнизму и реанимации российского дореволюционного феодализма. В силу объективных социальных законов и сложившихся конкретных условий такой социальный строй в принципе исключает значительные социальные свершения, какими бы мотивами не руководствовались их инициаторы и какие бы усилия они к этому не прилагали. Их деятельность с необходимостью принимает лишь имитационный, показной, виртуальный (как сейчас принято говорить) характер. Это можно очевидным образом (буквально как в лабораторно чистом виде) наблюдать в нынешней России.

Глава российской исполнительной власти (фактически - глава всей российской власти, ибо часть власти, называемая законодательной, была изначально и останется в будущем своего рода канцелярией нынешнего <Кремля>) объявил громогласно, будто на Россию произведено военное нападение извне, будто Россия находится в состоянии войны (в буквальном смысле слова <война>) с внешним врагом, и призвал россиян сплотиться воедино в войне против этого врага. Возникает, естественно, вопрос: кто именно тот враг, который осуществляет военное нападение на Россию и на войну с которым российский президент призывает сплотиться воедино российский народ? Если это - всего лишь люди, непосредственно вовлекаемые в совершение конкретных терактов, то не слишком ли несоразмерен в военном отношении такой враг народу из ста пятидесяти миллионов человек, обладающему вооруженными силами с современным оружием, службой безопасности, органами внутреннего порядка и т.д.? Если же это - силы, стоящие за спиной этих немногочисленных террористов, поддерживающие и использующие их, то что это за силы? Дают ли они основания для того, чтобы объявлять их военным врагом огромной страны и говорить о мобилизации населения как о введении своего рода военного положения? Тот факт, что мировой терроризм возник при участии и поддержке (если не сказать большего) CIA, есть секрет Полишинеля. Российская власть и российские СМИ сказать об этом открыто не осмелятся по вполне понятным причинам. Им это просто не позволят те, кто фактически является хозяином в постсоветской России и над нею вне ее. Так что остается абстрактный <мировой терроризм>, некое бог весть откуда взявшееся мировое зло, просто какие-то нелюди. Пустили в оборот словечко <нелюди>, и полагают, будто поняли суть дела. Тут нет ни крупицы понимания реальности, есть лишь официально декларируемое непонимание, поднятое на уровень идеологии.

После событий 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке американские власти приняли решение вести превентивные войны против терроризма. Подчеркиваю: превентивные! Это означает, что они присвоили себе право решать заранее, на кого им следует нападать. Это - идеология агрессоров, имеющих достаточно силы, чтобы безнаказанно совершать акты агрессии. О превентивных войнах России против терроризма говорил и российский Президент. Но тут есть существенное отличие России от США. Кто становится объектом американской <превентивной> агрессии, известно миллионам людей в мире заранее. Когда и как она совершится, это зависит лишь от расчетов самих агрессоров. Это лишь в ничтожной мере зависит от сил вне самих США. Кто может стать объектом российской <превентивной> войны, об этом можно строить только догадки, да и то лишь на уровне субъективных желаний. А состоится ли такая <превентивная> война конкретно, это должно быть согласовано с силами вне России (в Вашингтоне прежде всего). Российская власть ни в коем случае на такой шаг без разрешения этих сил не пойдет. Иначе конкретные лица, находящиеся у власти, будут выброшены из нее. И оговорки насчет такого согласования инициаторы идеи превентивных антитеррористских войн и их апологеты делают с самого начала, превращая эту идею в чисто идеологическую пустышку.

Уцелевшие представители старейшего поколения россиян, когда-то слушавшие речь Сталина в начале войны 1941-1945 годов против Германии, могут сравнить с ней выступление Президента нынешней России по поводу теракта в Беслане. Оба говорили о нападении на страну извне. Оба призывали народ сплотиться воедино. Оба уверяли в победе над врагом. Но какая разница!!


От редакции:
В журнале уже опубликованы статьи Александра Зиновьева: